Аксаковские хроники. Очерки русской словесности. Валерий Кузнецов
в стихах, написанных перед свадьбой, «в любови страстной чашу восхищений пить», молодой отец нашёл выход для своей необыкновенной натуры в родительской любви: с первых дней он стал нянькой для сына, который «засыпал не иначе, как под его баюканье».
В четыре года мать научила сына читать, и первой его книгой стала «История Трои», а герои гомеровой «Илиады»: Ахилл, Гектор, Диомед – героями его первых детских игр.
С такой ранней способностью чувствовать и представлять неоценимо начало жизни – именно в нём закладывается личность. Всего пять с небольшим лет с рождения провёл Константин в Аксакове, но успел почувствовать во всей новизне первые впечатления родины, ту их поэтическую сторону, которую Тютчев называл «гением места».
Помня со стороны нервной, властной матери все ограничения своего детства, Сергей Тимофеевич не стеснял неотступной опекой первенца, когда тот подрос. Так в неполные пять лет Костя оказался с деревенскими мальчишками на Челяевской горе, которая, как и Кудринская гора, «сторожит» село. Трудно, жутковато было взбираться по крутым склонам, хватаясь за пучки старой травы, но вдруг открывшаяся высота не испугала. Он испытал не похожий ни на что восторг: горизонты раздвинулись, знакомые избы села уменьшились – и всё вокруг увиделось новыми глазами…
После года жизни в Москве, в августе 1822 года всё семейство молодых Аксаковых переехало в выделенное отцом Сергею Тимофеевичу имение Надеждино (в аксаковской прозе – Парашино) Белебеевского уезда Оренбургской губернии, ныне Башкортостана. В «Очерке семейного быта Аксаковых» Иван Аксаков писал о своём брате: «Константин Сергеевич любил вспоминать (он вообще с нежностью относился к своим детским годам) своё пребывание в Надеждине и чем с ранних лет воспитывалось русское чувство».
С новыми местами у Константина было связано открытие Пушкина: «В Надеждине… будучи человеком экспансивным, невольно приобщил Сергей Тимофеевич своего малютку-сына своим литературным интересам. „Евгений Онегин“ присылался тетрадями. Всё это читалось вслух, громко, с каким-то увлечением».
Любимым чтением Константина были «Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым». Об этом сборнике русского фольклора писал позже будущий наставник, а потом оппонент Константина Белинский: «Очень полезно, и даже необходимо, знакомить детей с русскими народными песнями, читать им, с немногими пропусками, стихотворные сказки Кирши Данилова. Народность обыкновенно выпускается у нас из плана воспитания… Кто не принадлежит своему отечеству, тот не принадлежит и человечеству». Один из главных героев сборника – крестьянский сын, богатырь Илья Муромец на всю жизнь стал любимым героем Константина. Не случайно он – ещё ребенок – увидел в те годы «исторический» сон: Красную Площадь и Минина в цепях…
В Надеждине произошёл случай, после которого Сергей Тимофеевич «прозрел» будущую стезю первенца: «Быть Константину филологом!» – тот решительно