Мифы о русском воровстве, душе и долготерпении. Владимир Мединский
чтобы никому ничего не досталось.
Трудно сказать, почему колумбийцы так не хотели давать никаких концессий «проклятым гринго», допускать их в свою страну на любых, даже самых, казалось, выгодных условиях. Наверное, сильно подозревали, что им самим от этого ничего хорошего не перепадет.
Гордая песнь об аристократе де Лессепсе
Пробить брешь в этой колумбийской стене смог человек по заслугам известный и в высшей степени достойный – французский аристократ Фердинанд де Лессепс. Де Лессепсы служили королям несколько столетий, дав миру несколько действительно выдающихся военачальников и дипломатов. Семья эта известна так же, как в России – Голицыны или Долгорукие[58].
Фердинанд Лессепс уже прославился ранее таким грандиозным проектом, как сооружение Суэцкого канала. В 1854 году паша Египта подарил Фердинанду де Лессепсу концессию на прорытие канала между Красным и Средиземным морями. Дело громадной, поистине мировой важности! Не плавать вокруг Африки, как плыли из Санкт-Петербурга, например, на Аляску корабли кругосветной экспедиции Резанова – Крузенштерна – Лазарева в начале XIX века, а из Европы – через Средиземное море, через канал в Красное море и далее прямо в Индийский океан!
Лессепса активно поддерживал император Франции Наполеон III, в общем деньги на строительство канала собрали легко. Расчеты оказались верными – и инженерные, и коммерческие. Строительство шло быстро. С 1870 года канал запустили в эксплуатацию. Всего через 4 года эксплуатации ровного как стрела 161-километрового канала затраты на строительство полностью окупились, и проект начал давать чистую прибыль.
Фердинанд де Лессепс.
Только истинный аристократ мог с таким блеском и так долго водить за нос всю Европу
Это было невероятно выгодным делом, и к тому же – частью преобразования мира, прогресса, торжеством европейской науки и техники, власти человека над природой, передовой Европы над сонным Востоком.
Слава Лессепса гремела больше, чем в наше время – Билла Гейтса.
…А вскоре Лессепс загорелся новой идеей: идеей Панамского канала! Отказать ТАКОМУ человеку Колумбийский конгресс не смог. В 1878 году Лессепс созвал в Париже Международный географический конгресс, на котором обсуждались разные проекты создания канала.
Задача была не так проста, как кажется: Суэцкий-то канал рыли на плоской, как стол, местности. А Панамский перешеек – это джунгли, пересеченная местность, болота, скалистые холмы.
Одни ученые стояли за прокладку подземного туннеля. Другие считали, что надо построить железную дорогу и перевозить корабли посуху из океана в океан. Самый реалистичный проект был – строить канал как бы на разных уровнях, без искусственного выравнивания плато, с несколькими шлюзами.
Но сам Лессепс возразил ученым: надо строить канал без шлюзов, ровный, прямой, на уровне моря! Такой же, как Суэцкий! У этой идеи не было ни одного сторонника ни в среде географов, ни в среде инженеров, ни среди финансистов. Но авторитет Лессепса победил. «Везунчик» он или не
Репутация у Лессепсов была не только как у людей достойных, богатых и в высшей степени порядочных, но и как у «везунчиков». Считалось, что Лессепсам всегда и во всем везет. Читателю может быть известен еще один де Лессепс – Бартоломей. Он был назначен послом в Россию и, чтобы ознакомиться со страной, поплыл «кружным путем» на корабле знаменитого мореплавателя Лаперуза. После плавания вокруг Африки и Азии Лаперуз высадил Б. де Лессепса в Китае, и тот сухопутным путем (!) отправился в Петербург через всю Россию. Экспедиция Лаперуза вышла в Тихий океан… и бесследно пропала. Много позже удалось найти место ее гибели. Корабль разбился на рифах во время бури. Так Бартоломей де Лессепс оказался единственным из спасшихся спутников великого мореплавателя Лаперуза. Он долго служил в Петербурге, прославившись веселым характером и удачей во всех делах. У него и кличка была «Господин Удача». (
Этот Бартоломей де Лессепс – родной дядя героя нашего повествования Фердинанда де Лессепса. Семейная репутация Лессепсов была такова, что любой Лессепс, хоть Бартоломей, хоть Фердинанд, мог попросить в долг половину французской казны, и ему дали бы. (