Сквозняки закулисья. Елена Юрьевна Кузнецова
будет требоваться поводов для взаимодействия с другими. Даша это представляла себе так: все больше и больше людей для конкретного человека станут похожи на пассажиров в транспорте, что на первый взгляд казалось полной бессмысленностью.
Только именно в этом случае отсекались ненужные связи, и приближалась главная встреча, которая станет связью, партией, союзом с тем единственным, с кем и может быть определена цель. Главная цель собственного ТВОРЕНИЯ. И тогда финишную прямую эти души пересекут разом. Как не было ни у кого фальстартов, так не будет победителей и побежденных на исходе. За все свои жизни мы научимся любить себя и других. И обретем рай.
Даша теперь была убеждена, что на самом деле, никто нас из него не изгонял. Библейская легенда о наказании за познание представлялась ей самой трагической ошибкой цивилизации. За обретение и осознание души человека надо награждать бессмертием, а не втаптывать в страх и пугать грехом.
Она держала в руках книжку, благодаря которой не потеряла рассудок, ежесекундно примирялась с потерей дочери, и осталась жить. Она уже не помнила, о чем прочитала в книжке, а что придумала сама, но радовалась тому, что вроде бы все у нее получалось стройно и логично, но… Но жизнь – настоящая жизнь – брала свое. Даша была живой, молодой женщиной, как бы яростно не доказывала себе обратное. Ей хотелось быть любимой, здоровой, богатой, успешной, знаменитой, уважаемой, почитаемой, всевластной, благополучной, свободной… Этот список она тоже, если бы хватило мужества признаться, могла продолжить.
Интересно, все-таки, как далеко она ушла от точки начала? Она решила, что об этом поразмышляет перед сном, а сейчас нужно было собираться на репетицию.
Дождь, по-прежнему, выстукивал за окном свою унылую песню. А все-таки любопытно, когда мы завершим весь круг творения, что станет с дождем? Перестанет он тосковать?
… мужчина осторожно прижал ее к себе.
– Плачь! – Голос его был твердым и властным.
– Не могу… – она обессиленно выдохнула и жалобно попросила, – уходи, пожалуйста, уходи…
9 глава. Укрощение желаний
… я приду, я обязательно вернусь, только позови, я буду радом…
Что-то произошло, что-то произошло – непоправимое и страшное. Он открыл глаза и с раздражением он понял, что опять не может вспомнить лицо женщины. Кресло вяло поскрипывало. На экране бесновалась молодая красивая певичка лет шестнадцати. Взбитые волосы, длинные ноги, короткая юбочка типа «воспоминание о фиговом листочке». Она кричала что-то о любви и бросала с зал агрессию молодого горячего тела. Вокруг визжала толпа малолеток, выдрючивался ударник, и шарахался по стенам сумасшедший луч света.
Павел смотрел на искаженное песней лицо, а внутри все молчало. «Уроды», – шевельнулось в голове. Ритм не пульсировал нигде, мелодию едва различало ухо. Конвульсии полуприкрытого тела вызывали брезгливость. Хотелось задрать то, что осталось от юбки, и хорошенько