Око за око. Марина Александрова
привычке повторяя все за Герасимом, Ярослав тоже прыгнул в воду, но, когда ледяная вода коснулась еще не остывшего тела, мигом выскочил на берег. Зато Герасим, словно ничего не чувствуя, долго еще плескался, пока окоченевший Ярослав пытался натянуть кинутую впопыхах как попало одежду.
– Ну что, Ярыш, не раздумал еще казаком быть? – посмеиваясь, спросил Герасим.
– Нет, – пытаясь скрыть дрожь, охватившую все его тело, ответил Ярослав.
– Тогда пошли, покажу тебе твое новое жилище.
Ярославу чуть плохо не стало, когда наконец Герасим завел его в смердящую хибарку. По всей видимости, здесь совсем недавно кто-то обитал, и жилище еще хранило следы этого человека. У входа стояли чьи-то сапоги, и их обладатель, судя по не очень большому виду последних, был одним из тех редких в становище людей, которые не обладали богатырским сложением Уже внутри Евсеев обнаружил другие вещи, как попало валявшиеся по углам.
Бедолага-Ярослав еще и не подозревал, что ему крупно повезло – вот бы пришлось помучиться, утопая в огромной рубахе, путаясь в широченных штанищах, если бы прежний жилец не был худ. Это сейчас, когда еще свежи были воспоминания о родном доме, где мог Ярыш, если не понравится, как что-то пошили, заставить переделывать, Евсеев не мог себе представить, как он наденет чужую вещь. Пройдет совсем немного, и Ярослава уже не будут волновать такие мелочи…
– Живи, Ярыш, – усмехаясь, напутствовал Евсеева атаман.
После того как Евсеев увидел то место, где ему предстояло провести немалую часть своей жизни, а – кто знает – может быть, там же ее и закончить, Евангелик торжественно посвятил Ярослава в казаки: отдав Евсееву в полное распоряжение того самого коня, на котором он прибыл, Герасим вручил ему саблю.
– Держи, казак, – бережно проводя рукой по холодной стали, сказал атаман, – да береги ее. Немало она повидала хозяев, и ни один не опозорил своего имени. Надеюсь, ни мне, ни ей не придется за тебя краснеть.
Руку резко повело вниз, когда Ярослав принял у Герасима саблю, и Евсееву стоило немалых усилий удержать в руках этот почетный подарок.
– Данило! Поди-ка сюда, – крикнул Евангелик выходившему из ближайшей хибарки казаку, в котом Ярыш узнал того человека, который с такой ехидцей отреагировал на появление нового человека в становище.
Данило послушно подошел, и Герасим обратился к нему с указанием.
– Мне самому теперь недосуг заниматься этим, потому тебе придется научить уму-разуму Ярослава. А тебе, Евсеев, – приказывал Евангелик уже Ярославу, – помимо меня во всем следует подчиняться и слушаться Данилу Наливайко.
Данило издевательски посмотрел на своего нового подчиненного, и у Евсеева похолодело в груди. Эх, и придется же натерпеться ему от этого языка стого!
Сделав все, что считал нужным, Герасим, отправился обратно в свою избу, и Данило с Ярославом остались один на один. Как только Евангелик отошел настолько далеко, что уже не мог слышать разговора обоих казаков, Наливайко тут же обратился