Путь хирурга. Полвека в СССР. Владимир Голяховский
на всю страну. Со времени объявления о вероломном нападении Германии и начале войны не было более будоражущего сообщения. Все люди, особенно интеллигентная прослойка, понимали, что каждое слово в нем было проверено и взвешено самим Сталиным – без него делать такое сообщение не посмел бы никто. Но если так, то оно могло отражать только два факта: или это невероятное сообщение – правда, исходящая от главы страны; или этот глава обезумел и открыто публикует провокационную ложь. Но во все это было невозможно поверить.
Для медицинской общественности это было как взрыв бомбы, которую долго держали скрытой. Для всех евреев, в первую очередь – для московских евреев, этот антисемитский выпад был тяжелейшим шоком, такие раньше проводил Гитлер в фашистской Германии, но ничего подобного никогда не было в Союзе. Для всей интеллигенции, и так уже затравленной кампаниями обвинений, арестов и унижений, это было новое грозное предупреждение. А для всего пьяного в тот день населения страны это прозвучало колоколом, призывающим к битве за русских, за Россию. Что – еврейские доктора травят русских?! Что – они хотят уничтожить наше правительство?! Что – они агенты еврейской организации?! Что – они действуют по указанию американских и британских разведчиков?! Да мы их, мать!..
Я ехал к себе в больницу и слышал в метро, как люди переговаривались:
– Поймали все-таки! Теперь не отвертятся.
– Неужели это правда?
– Чего же, ты думаешь, стали бы тогда сообщать, если неправда?
– Что-то, конечно, должно быть.
– Не «что-то», а все было. Еще больше узнаем.
– Это же звери какие-то, а не люди!
– Не понимаю, как можно было доверять им лечить правительство?
– Я даже не знаю, как доверять врачам в нашей поликлинике – среди них полно евреев.
Голосов сомнений и протеста слышно не было – кто бы посмел вслух выступать против сообщения правительства? Если и были сомневавшиеся, то они помалкивали.
В больнице всех врачей и судординаторов срочно созвали в аудиторию. Собрание вели два доцента – Дубейковская и Мурашов. Профессор Терновский сидел, опустив голову; молодые партийные активисты, наоборот, держались прямо и строго; доктор Гринберг беспрерывно нервно курил; Стасик Долецкий оглядывался на всех и впервые не улыбался и не шутил. Мы были напряжены в ожидании: что нам скажут?
Сначала Дубейковская громким голосом зачитала сообщение ТАСС. Его текст все уже знали, слушали подавленно. Мурашов держал речь о необходимости бдительности.
– Стыдно, что эти люди пробрались в наш институт и им доверяли учить молодежь. Если бы мы были более бдительны, то они давно были бы разоблачены. Вы, молодежь, должны извлечь из этого урок: будьте по-настоящему бдительны, не доверяйте таким авторитетам.
Мы переглянулись: каким «таким» авторитетам – еврейским? Дубейковская предложила:
– Кто хочет высказаться? – все врачи должны были тоже осуждать тех