Развратная. Маша Моран
она, скорее всего, даже не подозревает, что творит со мной. Ей стоит только сказать, и я сделаю все. Меня бы устроила даже роль любовника. В конце концов, я бы постарался сделать все, чтобы после меня она и посмотреть не могла на мужа. Я чуть не рассмеялся от этой мысли. Да она меня и близко к себе не подпустит. Воротила свой учительский нос, когда я предлагал помощь. А предложи я такое, наверняка всадила бы в меня указку. Десять лет я пытался выкинуть ее из головы. Все, чего добился: она перестала мне мерещиться в каждой встреченной женщине. Надо же ей было появиться снова!
В кабинет ворвался Иван. Выглядел он странно. Я уже приготовился к известию об очередных проблемах, но Ванька удивил:
– Слушай, какие училки к нам приехали! Это нужно видеть! Я б обеим вдул. – Он, как придурок, хохотнул.
При слове «училки» в мозгу что-то щелкнуло. Кровь быстрее побежала по венам. По ходу, у меня теперь рефлекс на определенную профессию. А что если и ОНА здесь? Вряд ли. Но… Я встал из-за стола.
– Ну, пойдем посмотрим, кто тебя так впечатлил.
– Там одна вообще классная. Молоденькая сучка. – Снова смешок, который уже начал раздражать. – Вторая постарше. Мегера еще та. Натуральная стервоза. Но горячая, черт!
Я не особо вслушивался в Ванин треп. Чтобы ему понравиться, достаточно иметь руки, ноги и сиськи. Все, кто ему отказывал автоматически считались «стервозами». Так что, под таким описанием мог скрываться, кто угодно. Я повернулся к Ване:
– А из какой они школы?
Ваня пожал плечами:
– Могу узнать у Киры Николаевны, если нужно.
– Нет. Не нужно.
Направились к другому крылу. Почему-то эта идиотская экскурсия совершенно вылетела из головы. Какова вероятность, что «моя дорогая» Виктория Сергеевна будет здесь? Если бы не присутствие Вани, я бы посмеялся. Над самим собой. Дико хотелось всадить кулак в стену. Кажется, я уже просто не способен думать о привычных вещах. Какого хрена она оказалась в том переулке?
Мы подошли к просторному залу. Даже на мой взгляд он немного мрачноват. Под слоями штукатурки рабочие обнаружили старые фрески, которые чудом сохранились. Не знаю почему, но я решил их восстановить. Что-то в них было… Ладно, самому себе признаться можно. Для меня они были связью с Викой… Викторией Сергеевной. Я до сих пор помню уроки литературы, которые она вела. То, как она рассказывала… Я даже записался на ее кружок. Таскался, как идиот, лишь бы посидеть еще час напротив нее. Мне кажется, тогда она считала, что я прихожу, чтобы в очередной раз подоводить ее. Сдержать ухмылку все-таки не получилось. И для этого тоже. Не представляю, как мне удавалось скрывать свою одержимость. Я жил ради этих двух часов дополнительных занятий в неделю. До сих пор помню название кружка: «Зарубежная литература». Я сидел в компании еще шести дураков. Вот только в отличие от меня они приходили «за знаниями». Я же фантазировал о том, как трахаю Викторию Сергеевну и большую часть урока сидел с каменным стояком. В какой-то момент показалось, что я снова в школе. Иду по коридору в ЕЕ кабинет, предвкушая очередную