Ромео во тьме. Эл Даггер Элеонора Хитарова
сделала полшага к нему. Он невольно отступил на полшага и уперся в автомобиль. Металл обжигал. Ромео смущенно кашлянул, будто подавился водой. Лайза довольно хмыкнула и произнесла:
– Твоя пьеса кажется мне гениальной.
– Вообще-то, это не моя пьеса. Это древнегреческий миф, который я просто попытался чуть изменить, адаптировать как бы…
– Ну, тем более. Знаешь, все думают, что ты гений, Ромео. У тебя так все клево получается. Это клево…– Она склонила голову на бок, и локоны ее рассыпались по пурпурному шелку туники.
Еще полшага к нему.
Он почувствовал, как ее бедро уперлось в его пах.
«Ой! Мама! Какая же она длинная».– Мелькнуло у него в голове. Он прижался к машине, пытаясь отстраниться. Опять хихикнул с неловкостью, дыханье как-то неудобно сперло. Лайза улыбалась, глаза ее чуть затуманились.
– У тебя есть девушка, Роми? Я слышала, что ты один…Разве такой парень как ты может быть один?
«Девушка… есть ли у меня девушка?…есть ли?…у меня есть мама… что за бред… что ей-то надо от меня?…» – мысли Ромео путались. От нее сладко и горько пахло жасмином. Перед глазами вдруг возникли фантастические глаза янтарного цвета. Незнакомка словно опять прошла мимо, словно снова глянула на него. Тем взглядом, равнодушным, но в то же время полным страсти.
Через плечо Лайзы Ромео вдруг заметил, как из шатра вышел Люциус. Еще одна мысль неясно вспыхнула в его голове. Он не понял ее значения, но понял, что именно надо было делать.
– Нет, у меня нет девушки! – Влруг прерывисто прошептал он и, обхватив руками ее голову, притянул ее к себе, привстал на носки и прильнул к ее пухлым губам неловким, но горячим и долгим, весьма убедительным поцелуем. Он увидел Люциуса, который ошеломленно замер у входа в шатер. Спустя мгновение, Люциус метнулся обратно внутрь. Ромео тут же неловко оттолкнул девушку от себя и скороговоркой выпалил:
– О, Лайза, прости! Прости! Прости! Ты…я…я не знаю, что на меня нашло! Блин, жара какая. Блин! Блин! Вернемся к репетиции! Давай быстрее!
Не дожидаясь ответа, он помчался к театру. Ему было не по себе. Но он подавил в себе это чувство.
В течение последующих трех часов он терзал актеров наглыми придирками и бесконечными повторами. Особо досталось Минотавру и Ариадне.
Сразу по окончании репетиции, Ромео со всех ног побежал к машине, только бы не встретиться с Лайзой. Люциус догнал его и запрыгнул в автомобиль в тот момент, когда нога Ромео уже прижала педаль газа.
– Ты знаешь, Ромс, на самом деле ты просто урод!
– Угу. – согласно кивнул он.
– И я б тебе, гад, снес башку на фиг! – гневливо добавил Люциус.
– Угу, – еще раз с согласием кивнул Ромео. Про себя он торжествовал. Он отомстил за подозрения, что Люс заигрывал с его матерью.
Непонятно, правда, что теперь делать с Лайзой, так как он понимал, что рисковал испортить отношения с исполнительницей главной роли.
Но, в самом крайнем случае, незаменимых нет. На роль можно найти кого-нибудь другого.
А