Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.. Александр Булгаков
написал письмо, чтобы остановить кровопролитие и сблизиться. Бенигсен отвечал: «Я здесь для того, чтобы биться, а не вести переговоры, у меня нет полномочий». Данциг до 20 мая, по французским донесениям, отказывался сдаваться; мы на третьей линии, и французы угрожают начать приступ. Нейс, Грауденц, Кольбер по-прежнему сопротивляются. 20 тысяч русских сели на корабли в Пиллау; они идут в Шведскую Померанию, чтобы взять французов с тылу.
Передай милому Поццоди-Борго тысячу учтивостей от меня. Я повсюду разослал, чтобы найти его дядюшку и дать ему знать, что у него есть оказия в Тенедос, но не смогли его отыскать. Покамест скажи ему, что он чувствует себя весьма хорошо. Дмитрий Павлович заинтересовался его сыном, который будет помещен в главную квартиру. Не упускай никакой оказии писать мне и пиши побольше.
Кстати: вообрази, что один здешний офицер проткнул младшего камердинера министра, Василия, тремя ударами сабли, и знаешь почему? Василий на набережной вел за руку одну женщину, офицер своей тростью задрал ей юбку; Василий сказал: «Сударь, эта женщина не шлюха». Этого офицеру хватило, чтобы развернуть свою доблесть против безоружного. Экий народ! Бедный раненый мучается, но выживет. Офицер арестован и будет примерно наказан.
Кланяйся нашим хватам капитанам. Глаза Европы обращены на них, и я уверен, что, ежели турки осмелятся выйти, их поколотят свойски. Французы разглашают, что капитан-паша сбирается выйти с нами драться и взять обратно Тенедос; одним словом, газеты наполнены всяким вздором.
Александр. Палермо, 5 ноября 1807 года
Мы имеем известие, что наши прошли Гибралтар 16 октября, направляя путь к океану. У нас была страшная письменная война с англичанами и с здешним двором. Баратынский пришел в Мессину с двумя кораблями. Английский генерал Мор отказал им вход в порт и другим трем судам, пришедшим на другой день под нашим флагом. Мы с сим посылаем курьера в Петербург, то есть до Триеста, препоручая Пелигрини доставить пакет Куракину. Его же сиятельство пошлет все к Будбергу с первой курьерскою оказией по просьбе нашей. Как бы охотно я пустился, да и Дмитрий Павлович охотно бы сам отпустил!
Какая славная школа была для меня все это время, что работал с Дмитрием Павловичем; ежели бы не потерял я два года с Италинским, а особливо два другие с Карповым, а тотчас бы попал в настоящие руки, теперь бы не поддался ни одному из моих коллег-секретарей. Но на что хвастать? Только и оправдания, что пишу тебе, а это у меня как разговор с самим собою. Что это за человек – Дмитрий Павлович! Я благословляю ту минуту, в которую назначили меня в Неаполь, поскольку события и судьба должны были и его привести туда.
Александр. Палермо, 11 декабря 1807 года
У нас здесь теперь фрегат «Венус»: сел бы на него и пустился бы в Триест! Этот фрегат отправлен к нам Сенявиным, который со всей своей эскадрою намерен зимовать в Лиссабоне и послал отыскивать остальные суда, предписывая им идти также в Лиссабон на зиму. Пришествие этого судна весьма встревожило здесь