Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.. Александр Булгаков

      Александр. Москва, 1 января 1809 года

      Я остаюсь в России, в Москве, с батюшкою. Знай это покуда про себя, а в свое время напишу я сам Дмитрию Павловичу: я почитаю для себя обязанностью подробно его известить о причинах, побуждающих меня разлучиться с ним. Одно только такое обстоятельство могло меня заставить не с ним разделять службу, время и проч. Ты его понемногу приготовляй к этому.

      Возвращаюсь к себе; я скоро, то есть, может быть, на этой неделе, пущусь, с Богом, в Петербург. Полетика, Боголюбов воспевают мне любовь Салтыкова[52] к справедливости и праведным требованиям. Я крепко надеюсь на его пособие; буду просить перейти в Архив с сохранением секретарского жалованья без курса; что выслужено, то отнять не можно без какого-либо повода основательного негодования. Вот что буду я просить вместо награждения за мою ревностную службу, столь жарко Дмитрием Павловичем засвидетельствованную. Поспешу ехать до возвращения Румянцева, чтобы вернее достигнуть успеха: мои петербургские друзья ручаются мне за него (разумеется, они все говорят о кресте моем, не зная моих настоящих намерений). Итак, прощай, Париж, Константинополь и проч.

      В Петербурге праздник за праздником для их прусских величеств; чудо будет, ежели им не отморозят носов. Были производства, но мало: нашему Салтыкову дали Александровскую. Князя Павла Гагарина дом на набережной сгорел со всеми сокровищами покойной жены и проч.; сгорел от него самого: зажег камин в кабинете, запер комнату ключом и сам уехал на весь вечер и ночь. Ничто ему, скупердяге! Никто об нем не жалеет. Шереметев умер как святой, оставив все имения малолетнему своему ребенку, а в случае его смерти – все казне; родня бесится. Пенсионов оставил тысяч на сто. Государь апробовал [признал действительной] духовную. Умер также Шувалов [граф Петр Андреевич], что на Щербатовой женат, оставив много детей, 600 000 долгу, а имения нет. Под конец пил с отчаяния.