История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I. Луи-Адольф Тьер
в адрес Бурбонов и торжественными заверениями в том, что отныне эти государи навеки изгнаны из Франции и все французы должны пусть даже ценой своей крови противиться их возвращению. В числе таких ревнителей находились и люди, известные некогда своим республиканским духом, и те, кто позднее отличился угодничеством в отношении Бурбонов. Среди разгула этого низкого заискивания единственный человек выказал подлинное достоинство. Это был трибун Карно. Конечно, в своих общих теориях он ошибался, ибо, после того что мы наблюдали в течение десяти лет, трудно было признать, что республика для Франции предпочтительнее монархии; но этот апостол заблуждения обладал в защите своей позиции б\льшим достоинством, чем апостолы правды, отличаясь от них смелой и бескорыстной убежденностью. Еще более чести его смелости придало то, что, будучи далеким от демагогии, он выражался как благоразумный, умеренный гражданин и друг порядка.
Сначала он с благородством говорил о Первом консуле и его услугах республике. Если для обеспечения порядка и благоразумного пользования свободой требуется наследственный правитель, было бы безумием, сказал он, выбрать иного, нежели Наполеон Бонапарт. Но если Наполеон Бонапарт оказал столько услуг, разве не следует пожаловать ему иную награду, нежели свобода Франции?
Трибун Карно, очевидно, путал свободу с республикой – обычное заблуждение всех, кто рассуждал подобно ему. Республика не обязательно означает свободу, равно как и монархия не всегда означает порядок. Встречается угнетение и при республике, как и беспорядок при монархии. Без хороших законов происходит и то и другое при любом правлении. По моему мнению, знаменитый трибун оказался прав в одном: возможно, Наполеон нуждался лишь во временной диктатуре, чтобы позднее прийти, согласно Карно, к республике, согласно нам – к представительной монархии. Провидение чудесным образом избрало Наполеона, чтобы он подготовил Францию к новому режиму и вручил ее возвеличенной и возродившейся тем, кто будет править после него.
Трибун Каррион-Низас взялся ответить Карно и к великому удовлетворению новых монархистов справился с этой задачей, но посредственность его слога равнялась лишь посредственности мысли. Дискуссия оказалась чисто формальной. Усталость и ощущение глубокой бесполезности положили ей достаточно быстрый конец.
Для изучения ходатайства и превращения его в завершенный документ была образована комиссия из тринадцати членов.
На заседании 3 мая, то есть в четверг, Жард-Панвилье, докладчик этой комиссии, предложил Трибунату принять резолюцию и передать ее, согласно действующим конституционным правилам, в Сенат.
Резолюция заключалась в следующем:
Во-первых, Наполеон Бонапарт, в настоящее время пожизненный консул, назначается императором и в качестве такового получает управление Французской республикой;
Во-вторых, императорский титул и императорская власть подлежат наследственной