История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I. Луи-Адольф Тьер
не называли на переговорах, особенно с Пруссией. В переговорах с последней Россия должна была по-прежнему умалчивать о планах совместной с Великобританией войны, говоря лишь о посредничестве с целью прекращения положения вещей, угрожающего для всей Европы. При торжественном заявлении Франции Россия также не должна была действовать напрямую от лица коалиции держав, а предложить лишь посредничество, утверждая, что заставит всех принять справедливые условия, если подобные условия примет и Наполеон. В этом состоял двойной способ не напугать Пруссию и не задеть гордость Наполеона. Англия готова была на всё, лишь бы Россия, скомпрометировав себя посредничеством, оказалась окончательно вовлеченной в войну.
Австрию также тщательно старались оставить в тени и даже не называть ее, ибо, если она покажется Наполеону состоящей в числе заговорщиков, он набросится на нее прежде, чем будут в состоянии прийти ей на помощь. Она активно готовилась к войне, не вмешиваясь ни в какие переговоры. Той же системы поведения следовало придерживаться и в отношении Неаполитанского двора, который рисковал первым попасть под удары Наполеона, ибо генерал Сен-Сир находился в Таранто с дивизией в 15–18 тысяч французов. Королеве Каролине рекомендовали принять все обязательства нейтралитета или даже союза, какие только Наполеон пожелает ей навязать. Между тем русские войска постепенно перевозили на судах, которые проходили через Дарданеллы и выгружались на Корфу. Именно здесь подготавливалась мощная дивизия, которой назначалось в последний момент соединиться в Неаполе с подкреплением англичан, албанцев и др. Тогда наступит время снять маски и наступать на французов с оконечности полуострова.
Предварительные переговоры с Наполеоном предполагали возможность предложить ему хотя бы благовидные условия. Но их не могло быть без согласия англичан оставить Мальту. Русский кабинет уже отказался от такой блистательной части своего плана, как реорганизация Италии и Германии, восстановление Польши, составление кодекса нового международного морского права. Если он уступит англичанам еще и Мальту, то, вместо того чтобы играть роль арбитра между Францией и Англией, превратится лишь в агента последней, самое большее – ее послушного и зависимого союзника. Поэтому Петербургский кабинет настаивал на оставлении Мальты с упорством, обычно ему не свойственным, и, когда настало время подписывать договор, выказал непоколебимую решимость. До сей поры лорд Гауэр с готовностью шел на всё, чтобы скомпрометировать Россию какой угодно договоренностью с Англией; но теперь от него требовали оставления морской позиции величайшей значимости, позиции, ставшей если не единственной, то по крайней мере главной причиной войны, и он не хотел уступать. Лорд Гауэр счел себя слишком связанным полученными инструкциями, чтобы продолжать, и отказался подписывать оставление Мальты. План мог рухнуть: 11 апреля император Александр согласился подписать конвенцию, заявив, что ратифицирует ее только тогда,