История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I. Луи-Адольф Тьер
тронов Европы. Но осуществление этих планов временно откладывалось. Поглощенный исключительно высадкой, он не хотел сейчас развязывать войну на континенте.
Нашлось, однако, одно мероприятие, которое казалось ему своевременным и безопасным, а именно, требовалось положить конец плачевному положению Генуэзской республики. Эта республика, расположенная между Средиземным морем, где господствовала Англия, и Пьемонтом, который присоединила к своей территории Франция, будто стиснутая двумя великими державами и прежде процветающая, клонилась к упадку, ибо терпела все неудобства присоединения к Франции, не имея возможности пользоваться преимуществами такового. Присоединив Генуэзский порт и население обеих Ривьер к Французской империи, Наполеон мог обеспечить себе протяженность побережья от Текселя до главного залива Средиземного мора и такое количество матросов, какое могло со временем сделать его если не равным Англии на морях, но по крайней мере ее достойным соперником.
Наполеон не устоял перед подобными соображениями. Он счел, что лишь Англия может по-настоящему заинтересоваться этим вопросом. Судьбу герцогства Пармского и Пьяченцы он не осмелился бы решать по многим причинам: из-за папы, который связывал с ним свои надежды, из-за Испании, которая покушалась на него ради увеличения королевства Этрурии, из-за России, которая не отчаивалась в возмещении ущерба бывшему королю Пьемонта, пока в Италии оставалась хоть какая-нибудь незанятая территория. Но Генуя, казалось Наполеону, не представляла интереса ни для Австрии, слишком от нее удаленной, ни для папы, ни для России, а была важна лишь для Англии. Поскольку же он ничуть не собирался оберегать ее интересы и полагал, что она не так сильно связана с Россией, как обстояло на деле, он решил присоединить Лигурийскую республику к Французской империи.
Это было ошибкой, ибо объявить Австрии о новом присоединении при ее существующем расположении духа значило подтолкнуть ее в объятия коалиции; значило предоставить всем своим врагам, наполнявшим Европу коварными слухами, новый обоснованный повод громко возмутиться притязаниями Франции и особенно нарушением ее обещаний, поскольку Наполеон сам, учреждая королевство Италии, обещал Сенату не добавлять более ни единой провинции к своей империи. Но, зная о дурных намерениях континента довольно, чтобы считать себя свободным от всяческих предосторожностей, и зная недостаточно, чтобы по справедливости оценить опасность новой провокации, Наполеон без колебаний пожелал придать Геную французскому морскому флоту.
Его посланником в республике был его соотечественник Саличетти, которому он поручил прозондировать почву и подготовить умы. Миссия была не из трудных, ибо умы в Лигурии выказывали весьма благоприятное расположение к объединению.
Предложение, подготовленное несколькими сенаторами и представленное ими в генуэзский сенат, было принято двадцатью членами из двадцати двух присутствовавших. Затем его