История Оливера. Эрик Сигал
сохрани копию нынешней Конституции, Марси, она скоро станет раритетом!»
К тому моменту, когда я добрался до Первой поправки[19], нам уже подали нашумевшие устрицы, лонг-айлендские, разумеется. Они оказались весьма недурны. Но до бостонских, признаться, не дотягивали.
– Так вот, вернемся к Первой поправке – Верховный суд явно руководствуется двойными стандартами. В деле «О’Брайн против США», например, сожжение повестки не было признано заявлением, сделанным в форме юридически значимого действия. При этом суд поступил с точностью до наоборот в деле «Тинкер против Де-Мойн[20]», постановив, что ношение нарукавных повязок в знак протеста против войны является заявлением в письменном виде. Как такое вообще возможно? И чью сторону они в итоге разделяют?!
– А ты как думаешь? – спросила Марси. Прежде чем я успел подумать, не намекает ли она, что я заболтался, нас снова атаковал официант – на этот раз насчет десерта. Я заказал кофе со сливками. Марси – чай. Мне стало немного не по себе. Может, пора задуматься – а не слишком ли я много болтаю? Принести ей свои извинения за то, что меня слишком много? Но ведь она же в любой момент могла сама меня заткнуть, разве нет?
– А ты сам участвовал во всех этих процессах? – спросила Марси (издевается, что ли?).
– Да нет, конечно. Правда, сейчас я консультирую по поводу нового дела: «Отказник по убеждениям» – в качестве прецедента выступает дело «Уэббер против Призывной комиссии», которое вел я. Ну, и, плюс ко всему, я и волонтером активно работаю…
– И, судя по всему, даже не думаешь останавливаться, – добавила она.
– Ну, как сказал Джимми Хендрикс[21] на фестивале в Вудстоке[22]: «Мир грязнее некуда, всем нам пора браться за большую уборку».
– Ты что, был на фестивале? – полюбопытствовала Марси.
– Нет, прочитал заметку в «Таймс», – отмахнулся я.
– Ну надо же, – произнесла Марси.
То есть она разочарована? Или ей скучно? Вспоминая весь этот разговор, я понял, что так и не дал ей вставить ни слова.
– Ну, а ты чем занимаешься?
– Ничего социально значимого. Работаю в сети магазинов «Биннендэйл[23]». Никогда не слышал это название?
Шутит она, что ли? Кто ж не знает про сеть элитных универмагов «Биннендэйл», роскошный магнит в сорок карат для тех, кто желает оставаться инкогнито? Откровение Марси сразу пролило свет на многие обстоятельства. Она идеально подходит для столь шикарного бизнеса: светлые волосы, твердость, стройная фигура. К тому же, девушка обладает прямо-таки брин-морским[24] красноречием, которое действует настолько безотказно, что, уверен, она без труда могла бы даже крокодилу впарить сумочку из кожи его сородича.
– Сама я почти не связана с продажами, – продолжала она, пока я усердствовал с неуклюжими вопросами. Так, получается, что Марси стажер с грандиозными амбициями?
– Так с чем же ты конкретно связана? – спросил я напрямик. Если по-разному формулировать одни и те вопросы, свидетеля можно быстрее сбить с толку.
– Слушай, разве тебе
Первая поправка к Конституции США является частью Билля о правах. Она гарантирует, что Конгресс США не будет:
поддерживать какую-либо религию, либо утверждать государственную религию;
запрещать свободное вероисповедание;
посягать на свободу слова;
посягать на свободу прессы;
ограничивать свободу собраний;
ограничивать право народа обращаться к Правительству с петициями об удовлетворении жалоб.
Де-Мойн (
Джимми Хендрикс (
Вудстокская ярмарка музыки и искусств (
Скорее всего, образ этой сети универмагов был вдохновлен реально существующей сетью элитных магазинов «Блумингдэйлс», основанной в 1861 году. В настоящий момент сетью владеет корпорация Macy’s.
Брин-Мор-колледж (