Сказка о Берте и Берти. Анника
рода, нежели чем к Принцу. Еще когда носатый подлизывался к Сказочнику, Берта для себя отметила, как он особенно подчеркивает свое обращение на «Вы». И если Альберт произносил его небрежно, то коротышка лицемерил, театрально-наигранно преклоняясь перед своим Создателем.
Рыженькие двойняшки перемазались пирожными, и не было в них ничего отталкивающего.
Но эти двое… Как две противоположные крайности отвращения: высокомерное самодовольство и лицемерное коленопреклонение.
Невольно, Берта задумалась о персонаже, которого Сказочник выгнал с веранды. Было ли в нем что-то подобное? Что-то такое, что поучает детей не быть подобным ему?
Молчание затянулось. Стекла в большом прозрачном витраже веранды на миг задребезжали, о них ударился невнимательный ветер, прилетевший из сада. Он ворвался через парадную, распахнул все двери в доме и, претворившись сквозняком, разбил окно на чердаке. Волна мутной морской воды выплеснулась через подоконник, сломав несколько веток деревьев, что росли прямо у самого дома.
Увидев, что жена Сказочника уже начала собирать посуду, и ссора с персонажами логически окончена, Берта все же поплелась в сад, хотя и без особого желания. Всё её сознание погрузилось в задумчивость.
Не было ни одной одинаковой раковины в саду, за которым ухаживала Гречанка. И даже пели каждая их них только свой морской мотив. Но днем среди шума и беготни сказочных призраков их совсем не было слышно. Морские раковины поют по утрам. Поют для своих Фей, для своих хозяек, а Берте хотелось услышать их сейчас.
Собрав самые крупные и яркие, она унесла их с собой на поляну за извилистой речкой, через которую был перекинут небольшой мост. На поляну, где цвели мелкие белые и синие цветы.
Обняв колени и закрыв глаза, девушка слушала морские мелодии, прикладывая к уху огромные раковины, одну за другой, представляя, что она сидит не на поляне цветов, а на берегу необъятного моря. На песке, и у ног бьется и пенится соленая вода. Синяя, как утреннее небо после окончания рассвета…
– Вода в море не синяя.
Задумавшись, Берта совсем не заметила, как напротив уселся Счастливчик Альберт, и как она начала непроизвольно говорить свои мысли вслух.
– Прости, – солнечный свет колол ее глаза после бархатной темноты закрытых век: – Что?
– Вода в море совсем не синяя.
– А какая же?
– Я не знаю, – Пожал плечами оборванец: – Я никогда не видел море.
Он замолчал, и Берта отложила раковины в сторону. Она не чувствовала раздражения от того, что её потревожили, бело-синие цветы, качая головками, наводили на нее умиротворение.
Разговаривать её совсем не хотелось, но Альберт снова первым нарушил тишину:
– А ты? Ты видела когда-нибудь море?
Девушка вздохнула. Его присутствие на поляне принуждало к разговору, а она так хотела провести время сама с собой, вдалеке от мыслей отца и Сказочника.
– Как тебя зовут, – тихо спросила она, рассматривая цветы у своих ног.
– Ты