Кармические половинки. Предсказание #2. Светлана Вячеславовна Алексеева
нелепом положении, как и я сама. Возможно, его мать тоже оказывала на него давление, озвучивая свои пожелания так же часто, как и моя.
В этот момент мне пришло в голову, что так же, как и я, Антон – недостающее звено для создания прочной модели, вернее, воображаемого идеала тихого семейного счастья, созданного совместной творческой фантазией наших мам. Очевидно, мы вместе оказались в этой неловкой ситуации, и всё это благодаря нашим близким.
Мои чувства к парню сразу потеплели. Наверное, в этот самый момент что-то промелькнуло на моём лице, и Морозов это заметил, потому что вдруг приблизился ко мне и внимательно заглянул в мои глаза.
Я остолбенела от неожиданности, и по моему телу пробежала волнующая рябь предательской дрожи. Я попала в поле его обаяния и энергетики, почувствовала, что теряю самоконтроль и подчиняюсь его воле, словно плыву по течению, уносящему меня к другому берегу. Запах мужского парфюма подействовал на меня самым неожиданным образом. Одурманивающий древесный аромат ветивера со свежестью бергамота вскружил мне голову, на долю секунды окружающий мир покачнулся.
Антон вдруг настойчиво притянул меня к себе и поцеловал, и я ответила на его поцелуй, который не был дружеским, и затянулся на неопределённое время, унося меня в терпком волнующем вихре изысканного страстного аккорда. Каковы в это мгновения были мои собственные желания, я и сама не знала, потому что моментально запуталась, утонула в мире исходящих от мужчины пьянящих флюидов и в собственных улётных ощущениях.
Осознание происходящего пришло не сразу и даже не ко мне. Журналист первым пришёл в себя и внимательно посмотрел в мои глаза, не то ожидая каких-то последствий, не то надеясь увидеть какие-то скрытые внутри меня чувства.
Я стояла, как оглушённая, и не понимала, что со мной происходит. Отчего я такая безвольная и податливая? Почему я попала под влияние того, о ком даже не думала и, тем более, не мечтала? Я перестала себя понимать, отказывалась даже попытаться найти какое-либо вразумительное объяснение или оправдание своему поступку. Что я сейчас сделала?
Я же люблю другого! Но Владимир потерян для меня навсегда и принадлежит Вике. Он в прошлом. Он сейчас с ней.
Таким образом, не найдя за собой никакой вины, кроме собственного безвольного легкомыслия, я глупо улыбнулась и от стыда закрыла глаза. По-видимому, это послужило сигналом для Антона. Его поцелуи стали жарче, объятия смелее и крепче, а меня уносила на крыльях моя собственная эйфория. В этом было что-то неправильное, доселе неизведанное, манящее в незнакомую бездну.
В тот момент о моральной стороне я совсем не помнила, её я оставила в прошлом… в девятнадцатом веке.
***
Осмысление произошедшего пришло утром, когда я проснулась в постели Антона. Я провела свою грешную ночь в доме соседей. Рождественскую ночь!
Вспомнились вчерашние слова Морозова: «Надо обязательно сперва попробовать». Я попробовала… и мне понравилось.