Повести и рассказы – 1. Виталий Сыров
моя раскалывается на части. И тело ватное. Спина горит, как будто ошпаренная. Наяву ли всё это?
Таня склонилась к моему лицу и чмокнула меня в щёку.
– Это за ту песню. Я никогда не слышала её в переводе. Я немецкий учила. Даже не знала, о чём в ней поётся. А ведь так бывает в жизни.
Этот поцелуй парализовал меня, и опять сердце было готово выскочить из грудной клетки. Конечно, Таня тоже не могла не заметить этого.
Я собрался с мыслями и решил пояснить:
– Перевод очень близкий к тексту. С дядей Лёней, нашим старым соседом, переводили вместе. Специально проверяли. Только дядя Лёня сразу понимал, о чём эта песня. Когда я на каникулы приезжал, он меня на гитаре учил играть и помогал Битлов переводить, – с волнением в голосе я впервые в общении с Таней проговорил столь длинную фразу.
– Виталь, ты такой интересный мальчик. Я слышала, как ты своим дружкам про Вещего Олега рассказывал. Что это Высоцкий у Пушкина взял тему для этой смешной песенки, – Таня смотрела на меня восторженными глазками, – это благодаря тебе я впервые услышала полный текст этой весёлой песенки и поняла о чём речь. На магнитофонах вообще ничего не разберёшь.
А мне вдруг стало стыдно, ведь я ещё и нецензурно выражался, пел блатные песенки с матерками. Значит она и матюки мои могла слышать. Я от этих мыслей, наверно, опять покраснел.
В общем-то, в поцелуе Танином ничего особенного не было. Я видел, как тётка моя целовала моего пятилетнего двоюродного братишку, когда он болел. Материнский поцелуй в щёку. Хотя я не помнил, чтобы меня больного целовали. Да и болел я крайне редко.
– Отпустишь меня спать? – грустно сказала Таня, – мне на работу утром, а тебе покой нужен.
И тут я обнаружил, что уже моя рука держит её маленькую нежную ручку. Странно: третий раз Танина рука оказывается в моей, хотя она первой берёт меня за руку. А я не замечаю, когда её ладошка оказывается в моей.
Как мне не хотелось соглашаться. Но Таня всю ночь не спала. Со мной возилась. Мужа провожала. Муж! Слово кинжалом вонзилось в сердце! Вот и вторая вспышка ревности, ну если опять не вспышка, то мощная искра. Как известно нашему поколению – из Искры возгорается пламя.
Рука моя медленно разжалась.
– Вам надо отдыхать.
Разгоралось новое утро! Окно полностью осветилось солнцем. Шторы не давали яркому свету залить комнату.
Я освободил Танину руку. Но мне казалось, что Тане вовсе не хотелось уходить. С иронией про себя отметил, что это только моё желание. Хорошо вчера солнышко меня по голове приголубило – бред всякий в голове с утра.
– Я люблю, когда в дом заходит солнышко! Сразу хочется жить! В мою комнату солнышко с утра не заглядывает. А в детстве в нашу комнату солнце по утрам заходило. Разбудит, и так хочется радоваться жизни! Виталик, давай раздёрнем шторы? – романтически лился Танюшкин голос.
Я согласился. Она встала и пошла к окну. Раздёрнула шторы. Немного отошла в глубину комнаты и стала смотреть в окно. Её фигурка осветилась солнечным