Великая Октябрьская. Послесловие к трагедии. Марк Золотаревский
формации к другой. Революции – необходимый, закономерный результат развития классовой борьбы в антагонистических формациях. Они завершают процесс постепенного созревания в недрах старого общества элементов или предпосылок нового общественного строя, ломают отжившие производственные отношения и закрепляющую эти отношения политическую надстройку, открывают простор дальнейшему развитию производительных сил.
Ну и: «Переход государственной власти из рук одного в руки другого класса есть первый, главный, основной признак революции как в строго научном, так и практически-политическом значении этого понятия». /В. И. Ленин/
Понятно должно быть, что революции не следует смешивать с дворцовыми переворотами, путчами и т. п., которые ни к чему подобному не приводят и ничем подобным не сопровождаются. Нет смысла вдаваться тут в какие-то подробности.
Как уже было сказано, определение узкое, обязанное своей узостью в первую очередь связи, в которую поставлены в нем революция и общественный прогресс, ассоциируемый в данном случае с обретением демократических свобод, а также революция и открываемый ею простор для развития производительных сил общества. Ни того, ни другого с дистанции прошедшего времени, можно уже сказать, события, последовавшие за февралем, а потом и октябрем 1917 г. в России не обнаруживают. Во всяком случае, в том виде, в каком оно тогда представлялось и могло оправдать, хотя бы отчасти, принесенные на алтарь одержанной тут победы жертвы. Это кроме того, что сами понятия общественного прогресса, развития производительных сил, как и созревания предпосылок одного общества /общественного строя/ внутри другого, даваемые им тут определения порождают вопросы не всегда легко, по следам состоявшейся истории в том числе, разрешимые.
Отдельный вопрос: таким ли уж отжившим был монархический строй в России в период, предшествовавший состоявшейся революции, и таким уж закономерным было тут его низвержение?
Но мы в это сейчас углубляться не будем. Сделаем другое: уберем упомянутые проблематичные связи из интересующего нас определения и посмотрим, что остается. А остается то, что тоже можно назвать более-менее принятым определением революции, с которым /в отличие от приведенного выше/ мы в дальнейшем будем иметь дело. Или скажем так: пока с ним согласимся. Выглядит оно следующим образом. Это коренной переворот в жизни общества, сопровождающийся преобразованием классовой структуры и политической системы общества. По-другому – сменой общественно-экономической формации.
И еще необходимое условие революции: созревание предпосылок в недрах старой общественной системы, подготавливающее такой переворот – без уточнения пока о каких именно предпосылках идет речь. Что, собственно, и произошло в России в 1917 г. – уже без возражений, подобных тем, о которых говорилось выше.
Ну и замечание, заодно уже, относительно определения