Рыцарь-м*дак. Николай Дмитриевич Мурыгин
поочерёдно превращала меня либо в озабоченного старикашку, либо в засидевшегося девственника, сублимирующего в своей писанине нереализованные сексуальные амбиции.
Надо было срочно что-то предпринять, чтобы выбраться из этого идиотского положения. Но я и так слишком промедлил с переходом к действию, успев создать эту нелепую ситуацию, каждый следующий жест казался тупее бездействия. Такой вот замкнутый круг.
Я ощутил бессилие.
Ударило током куда-то под кадык и встало комом.
Мысли, словно истребители, сбивали одна другую. Чтобы остановить их бессмысленную гибель, я сильно зажмурился и потёр руками закрытые веки. В темноте вспыхнули яркие звезды, которые ещё некоторое время горели, закрывая часть обзора уже после того, как я открыл глаза. Но когда последняя из них погасла, передо мной всё так же стояла Лилит, но смотрела теперь прямо в меня.
Я никогда раньше не видел такого удивительного лица. Голубоватое озерцо и белоснежный берег в одном глазу был отделен от такого же берега и груды скал в другом аккуратной ложбинкой носа. Идеальная симметрия лица нарушена цветом.
Зрелище поразительное настолько, что я хоть и сразу заметил, но осознал спустя несколько десятков секунд.
Девушка была обнаженной. Сарафан, что так плохо прикрывал часть её фигуры, лежал мёртвым рельефом под ногами. Она скинула его, предлагая мне себя. Белья на ней не было.
Ком под кадыком растворился.
Я будто оказался у прозрачной тихой воды, где нет ни ветра, ни птиц. Где ничто не нарушает гладкой ткани, которой затянут водоём от берега до берега. Увидеть такое вживую практически невозможно. Если коснёшься, вода тут же сморщится, пойдёт рябью и больше не станет прежней. Но как велик соблазн зайти в эту воду.
Обошёл её вокруг, волком глядя на добычу. Я держал ладонь возле неё таким образом, что тела обменивались теплом. Но не касался.
Тонкие лопатки приземистыми холмиками торчали из спины, напоминая места, откуда у ангелов, в моём представлении, должны были расти крылья.
Что бы ни создавало помехи поначалу, больше оно не мешало.
Я обнял её сзади, тесно прижав хрупкое тело к своему, и сомкнул руки на талии. Послышался тонкий щелчок, и она чуть дрогнула. Кажется, я ударил её статическим электричеством с одежды. Моя правая рука начала медленно соскальзывать с талии ниже. Она запрокинула голову мне на плечо.
Я стоял в воде по колени.
Левой рукой я взял её небольшую крепкую грудь и легонько сжал, правая к этому моменту была уже далеко за той границей, где ещё можно было остановиться – абсолютно гладко, ни малейшего холмика, что выдавал бы рост волос или их удаление, лишь у самого края собралась небольшая рощица. Двумя пальцами я зачерпнул влаги и облизал их. На языке остался чуть солоноватый вязкий вкус.
Я в воде по пояс.
Она проворно освободилась из объятий и повернулась. Взяв губами пальцы, на которых теперь к остаткам её вкуса прибавился мой, опустилась на колени, не отрывая свой взгляд от моих глаз. Медленно, по миллиметру, языком она оттолкнула пальцы.
Прошли