Типология коранических сказаний. Выявление реалистических, символических и мифологических аспектов. Сейед Абу-л-Касем Хусейни
И когда пророки говорили об этих вещах, они не шли по пути иносказания. Не было так, что, например, интеллектуальные силы, стремящиеся к благу, они аллегорически называли бы ангелами, а то, что интеллектуальные силы внушают пониманию человека, они аллегорически называли бы откровением, или что высшую степень этих сил они называли бы Рух ал-Кудс («Святой Дух») или Рух ал-Амин («архангел Гавриил»), силы страсти и гнева – шайтанами и джиннами, а низменные и распущенные мысли – искушением. Напротив, айаты Корана и речения пророков прошлого наглядно показывают, что в эти слова они не вкладывали иносказательного значения и не говорили аллегориями»[48].
4. Связь иносказания и лжи
Отрицающие наличие в Коране иносказания аргументируют свою позицию тем, что иносказание есть род лжи и родственно ей, а приписывать Аллаху ложь недостойно и невозможно[49]. Если иносказание и метафора представляют собой род лжи и вымысла, то можно ли по-прежнему признавать иносказательный характер некоторых выражений Корана?
Один исследователь, ссылаясь на то, что ‘Аллама Табатабаи с философских позиций считал любые виды иносказания ложью, пишет: «Итак, ‘Аллама или должен признать, что иносказание в Коран не проникло, или, придерживаясь своих философских воззрений, представить новый комментарий, основанный на вымысле, ошибочности и лжи, дабы в его взглядах не возникло противоречий и Коран не содержал в себе сатиру и абсурд»[50].
Это высказывание представляется ошибочным, поскольку иносказание и метафора базируются на символико-аллегорическом истолковании, а потому отличаются от ложного утверждения. Тот, кто хочет солгать, в своих словах избегает символов и аллегорий. Используя метафору, человек, прибегающий к иносказанию, с помощью введенного контекста не позволяет речи перейти в русло прямого значения. Однако в случае с вымыслом речь не идет о контексте[51].
Относительно же взглядов, приписываемых ‘Алламе, необходимо сказать, что он отличает иносказание и метафору от подлинных заблуждения и лжи. Действительно, первое с точки зрения реализма не соответствует денотатам, но обладает реальным эффектом, поскольку возбуждает внутренние чувства со всеми вытекающими внешними последствиями. А заблуждение и ложь не только не соответствуют действительности – они бессмысленны и бесполезны. Таким образом, иносказание и метафора по своим результатам отличаются от заблуждения и лжи[52].
Кроме того, необходимо обратить внимание на то, что «достоверность иносказательного суждения не подтверждается истинным высказыванием, но становится очевидной из самого иносказания. Например, если кто-то скажет: “ ‘Али – лев, и ‘Амр ибн ал-‘Ас – лев”, – то оба эти суждения, несмотря на их истинность, будут ложью. Однако если эти высказывания будут носить иносказательный характер, то первое окажется истинным, а второе – ложным, а не так, что первое будет “одобряемой” ложью, а второе – “порицаемой”. Неверно отождествлять достоверность и ложность
Там же. Т. 2, с. 314.