Игра в идеалы. Том III. Марина Шаповалова
украшений зависит плата. От работы в шахте – тоже. Чем больше работник находит камней, тем больше он получит денег, и наоборот. Справедливо?
– Да. Но это не значит, что они не будут воровать.
– Конечно. Но каждого в конце дня всегда тщательно проверяют. А проглотить необработанный камень достаточно опасно. Вот алмаз, например, очень острый. Он может разрезать горло, желудок… Кто пойдет на кражу, которая кончится увольнением или смертью?
– Но золото можно глотать по маленьким кусочкам, и ничего страшного не произойдет.
– Это уже не моя забота. Контракт с Алжиром обязывает их поставлять мне некое количество материала. За что я им и плачу.
– Вас не провести, графиня, – аккуратно спросил Кук, намекая на мою надменность.
– Не думаю. Меня папа и дедушка научили. А совсем недавно в кабинете я нашла план, по которому действовал мой отец. Так что это его школа.
Спокойствие нашего плавания нарушилось только раз. Корабль попал в шторм, как и предвещал капитан. На палубе работали все, даже Дэвид и солдаты. Мне было страшно, и я сидела в каюте, поджав ноги, и думала: возможно, поэтому меня накрывала тревога? В путешествии у меня было очень много времени на раздумья. Вот что, например, однажды я решила. Всю жизнь после смерти матери я хотела вернуть себе титул, вернуть имя, чтобы жить среди аристократии. И вот сейчас я живу среди них, выхожу в свет, бываю на балах, в театрах, в опере. Теперь я вижу всю эту изысканность. Потрясает воображение, если задуматься… Сейчас я не просто могу прикоснуться к мечте, теперь я сама – часть желания, которое когда-то казалось мне недосягаемым.
Ночной шторм потрепал нам нервы, но капитан Кук оставался непоколебим. Он грамотно отдавал команды, матросы слушались беспрекословно. Спустя два часа мы вышли в более спокойный участок, и волны перестали биться о борт.
Наутро море выглядело полностью спокойным и гладким. Дэвид поделился впечатлениями о ночи. Ему понравилось бороться со стихией. Но Дэвид говорил, что на суше ему лучше, он не хотел быть моряком.
Вечерами, почти по традиции, мы собирались на палубе и отдыхали, конечно же, без выпивки. Просто танцевали, рассказывали истории и пели. Я иногда рассказывала мифологические истории, одной из них стал миф о Лаокооне. Мои греческие сказания пользовались успехом.
На пятый день путешествия я не находила себе места. Мне хотелось прыгнуть в воду и поплыть. Казалось, что так я быстрее окажусь в Лондоне. Но, конечно, это была иллюзия. Я бездельничала и потому умирала от скуки. Даже мыла посуду, чтобы развеяться. Прочитала множество книг, уже не из своего запаса, а из библиотеки капитана Кука. Свифта, Дефо, «Утопию» Томаса Мора. Развивала логику за загадками и ребусами. Все это – чтобы не думать о Карле. Я стала похожа на драматическую героиню какого-нибудь Аристотеля. Хотя он, конечно же, не какой-нибудь… Просто слабость и вспыхнувшие чувства меня убивали. Я стала ощущать себя уязвимой. Но… пусть! Наплевать! Я могу чувствовать все что угодно, лишь бы не растерять гордость и авторитет.
25 февраля