Секрет Галатеи. Мария Тёрн
на поставленный перед ним бокал, участливо спросили, чего бы он хотел. Принесённый стакан воды он осторожно взял и, зачем-то понюхав, отпил лишь пару маленьких глотков. Он становился всё бледнее и бледнее и, возможно, всё закончилось бы в итоге чем-то ужасным, если бы в этот момент Теншу не хлопнул в ладони:
– А сейчас, уважаемая публика, к нам наконец приехали гостьи, которых мы все давно ждали, – он картинно раскланялся, в его размашистых жестах уже чувствовалось вдохновляющее действие алкоголя.
Под одобрительный гул голосов в комнате появилась группа вызывающе одетых девиц. Среди них можно было заметить и фривольных, и совсем новеньких, испуганно созерцающих эту ревущую и алчную толпу, но тонкая, полупрозрачная одежда, обрисовывающая каждый изгиб их тела, служила им лучшей рекомендацией. Гости поднялись, воодушевлённо хлопая в ладоши и перебрасываясь комментариями по поводу достоинств той или иной кандидатки. Теншу гостеприимно приглашал выбирать.
Кирста с Рэнной стояли ровно посередине и оттого казалось, что всё внимание направлено именно на них. В плотоядных, масляных от спиртного взглядах читалось нечто неотвратимое, и осознание, что всё будет реально, по-настоящему, пришло к Кирсте только теперь. Даже крепко сжимающая её ладонь Рэнны не придавала никакого мужества. Ей захотелось броситься отсюда куда угодно, закричать – не столько, чтобы кто-нибудь услышал, а чтобы хоть на мгновение облегчить душу.
– Дроу в бирюзовом платье.
Бесстрастный, с мрачным взглядом дроу указывал прямо на неё. В следующий момент Теншу разорвал их с Рэнной руки, оттаскивая Кирсту в сторону. Кирста вскрикнула, бросаясь обратно, но пальцы Теншу больно, точно клещи, сжали её плечо, возвращая в чувство и заставляя умолкнуть.
– Ты ведь постараешься, верно? – медленно произнёс он вполголоса.
– Д-да, – только и смогла выдавить Кирста.
По знаку гостя Кирста направилась вслед за ним на второй этаж. Даже несмотря на охватившую её панику – а, возможно, именно благодаря ей, обостряющей все чувства до передела – Кирсте сразу бросилось в глаза, насколько сильно его шатает. Это было странным, учитывая, насколько неподвижным, по сравнению с окружающими, он выглядел всего несколько секунд назад, и у неё промелькнула мысль, что, возможно, это приступ. Если он упадёт без сознания, можно будет запереть его в комнате и попробовать сбежать через окно.
С трудом переставляя заплетающиеся ноги, мужчина буквально ввалился в ближайшую комнату и уже на ощупь – это было видно по тому, как его пальцы лихорадочно ощупывают раму в поисках задвижки – распахнул окно. Ледяное дыхание осени ворвалось в комнату, трепля его волосы, но мужчина ничего не замечал. Его выпученные глаза, уставившиеся в одну точку, не выражали больше никакой осмысленности; вся его скорчившаяся, напряжённая фигура, вцепившаяся до побелевших костяшек в подоконник, свидетельствовала о мучительной борьбе с самим собой.