Краткая история Франции. Джон Джулиус Норвич
Франция снова и снова разваливалась на множество мелких королевств, и одновременно правили несколько королей. Одного из них все-таки стоит упомянуть, просто потому, что он из них самый известный – Дагоберт I, который, как знает каждый французский школьник, однажды надел штаны наизнанку[9]. Однако он наделал и много чего другого. Примерно в 630 г. Дагоберт аннексировал Эльзас, Вогезы и Арденны, создав новое герцогство, и сделал своей столицей Париж. Несмотря на все его непотребства (отсюда эта абсолютно дурацкая маленькая песенка), он был глубоко религиозен, основал базилику Сен-Дени и стал первым французским королем, который был в ней погребен. С X в. к нему присоединились все остальные французские монархи, за исключением трех.
Эти времена называют «темными веками», и во Франции они были поистине темными. Проблески света исходили лишь от церкви, которая, в отличие от государства, оставалась твердой и хорошо организованной. К тому моменту церковная иерархия с епископом в каждой епархии и добросовестным, хоть в основном и непросвещенным, духовенством полностью сложилась. Одновременно, благодаря пожертвованиям верующих и эффективному сбору церковной десятины, неуклонно росла материальная база церкви, а также ее сила: каждый правитель очень хорошо знал, что находится под постоянной угрозой отлучения от церкви, что приговорит не только его самого, но и всех его подданных. Монастыри тоже начали заявлять о себе. Они уже давно процветали на востоке, где существовал только один монашеский орден – базилианский, но базилиане были в основном молитвенниками и отшельниками. Святой Бенедикт, отец западного монашества VI в., руководствовался другими принципами. Облаченные в черные одежды бенедиктинцы являлись в полном смысле слова общиной, построенной на абсолютном послушании и тяжелом физическом труде, преимущественно сельскохозяйственном. Однако они также находили время заниматься наукой, переписывать книги (что особенно было важно в период до появления книгопечатания) и в целом поддерживали искру образованности и гуманизма в суровом унылом мире, в котором им приходилось жить.
А затем появились мусульмане. В 633 г. (всего через год после смерти Пророка) они двинулись из Аравии. Скорость их наступления изумляет. В течение тридцати лет мавры захватили не только Сирию и Палестину, но и значительную территорию Персидской империи, Афганистан и часть Пенджаба. Затем они обратили свое внимание на Запад. Константинополь казался слишком крепким орешком, поэтому арабы повернули налево и устремились вдоль берегов Северной Африки. Там их движение замедлилось; они достигли Атлантики только к концу века, а стали готовы пересечь Гибралтарский пролив, чтобы хлынуть в Испанию, лишь в 711 г. Однако к 732 г. (меньше чем через 100 лет после выхода из родной пустыни) арабы уже перешли Пиренеи и, по преданию, продвинулись до самого Тура, где, всего в 150 милях [ок. 241 км] от Парижа, их наконец в сражении остановил франкский майордом Карл Мартелл. Эта битва вдохновила
9