Шкатулка волшебника. Леон Красов
лет,
Страстно окутан в грешный
Звезд золотистый свет.
Сквозь откровенья сказки,
Сквозь возраженья дня
Льются потоки ласки,
Нежностью слов маня.
Кружится мир воскресший
В танце забытых лет,
Страстно окутан в грешный
Звезд золотистый свет.
Уже аплодисментов шквал
Прощальной мессой зазвучал,
Воспринимая как аврал
Свой выход.
Риторика ушедших лет,
Которой оправданья нет,
И глаз твоих печальный свет
Средь рифов.
Бесцельно розданы долги,
И дни уже не так долги,
И не слышны уже шаги
В прихожей.
Но в несогласии с судьбой
Еще тревожит сна покой
Вдруг чей-то голос, так на твой
Похожий.
Седьмая тварь
девятого числа
Разбудит силы скрытые стихии,
И годы вновь завертятся лихие,
Утратив обаянье ремесла.
И крепости извечные падут,
А падшие
воспрянут в восхищенье,
И тварь седьмую
тотчас предадут
Девятого числа от всепрощенья.
Непрошеный путник,
зачем в непогоду
С крыльца своего ты спустился,
Зачем,
обретя роковую свободу,
Пред взором Господним явился?
Ты в дверь постучался,
моля о пощаде
Ненастье полночной тревоги,
С истерзанной плотью,
с тоскою во взгляде,
С безумием дальней дороги.
И тайным виденьем
небесного свода
Луч лунный
сквозь тучи пробился,
Непрошеный путник,
зачем в непогоду
Пред взором Господним явился?
Когда б, неведомой судьбой томим,
Я возвышался над толпой пророков,
А сонм слепых и лживых пантомим
Подогревал тщеславие пороков,
И время суетливо, на лету,
Пыталось смысл ушедшего восполнить,
Я мог простить бы Вашу доброту,
Но Вашу ложь я вечно буду помнить.
В бесчисленных мирах, где мне пришлось
Плутать по закоулкам запустенья,
Пустых сердец беззвучное биенье
Неведомой строкой оборвалось.
Чужие сны, сплетясь в осиный рой,
Меняли очертания Вселенной,
И воспаряли над душой нетленной
В ее привычной юдоли земной.
И чьи-то жаркие слова впотьмах
Кружили опьяненьем бренной лени,
И куклами, игравшими на сцене
Их представленья о чужих мирах.
Но даже слова правды не нашлось,
Чтоб разорвать оковы отчужденья
В бесчисленных мирах, где мне пришлось
Плутать по закоулкам запустенья.
Если