Агний Рун. Екатерина Карташова
заложив руку за голову, спокойно спал Бран. Сейчас он казался ей совсем незнакомым и чужим, словно она никогда его раньше не знала.
Эднартайя приподнялась, чтобы посмотреть на него, но её внимание отвлекло какое-то движение за окном, ставни которого так и оставили на ночь распахнутыми навстречу лесу. Эднартайя бросила взгляд на оконный проём и чуть было не вскрикнула от ужаса. Там, снаружи ей почудился тёмный силуэт. Ещё мгновение, и его не стало. Девушка быстро легла и по примеру Иолы натянула покрывало до самых ушей. Дрожа от страха, она пыталась думать о том, что в доме, как минимум, два человека, которые не дадут её в обиду, что всё это ночные миражи и глупые видения. Так, успокаивая себя, она и задремала.
Корп долго ворочался с боку на бок. Он был так возмущён и раздражён, что сон никак не шёл к нему. Приходилось делить крышу не только с разбойниками и ворами, но ещё и с отвратительными святотатцами, оскорблявшими самого Всевышнего своими гнусными попытками заглянуть в его планы. Но постепенно праведный гнев стал отступать, освобождая место сну, и Корп увидел её. Она явилась ему такой, какой он встретил её в последний раз. Нежное юное лицо, светлое и чистое, в обрамлении вьющихся каштановых волос выражало тревогу и тоску, и во всей её небольшой фигурке, такой стройной и статной, натянутой струной звенело едва сдерживаемое напряжение. «Братишка, не бросай меня, мне так плохо! Так плохо! Не бросай, умоляю, у меня больше никого нет», – проговорила она со слезами в голосе. «Кара!» – позвал паладин и проснулся от звука собственного голоса.
За окном была глубокая ночь, шумел дождь, в доме все спали. Он лежал, слушая, как снаружи шлёпают по лужам капли дождя. Слушал и ждал, пока успокоится разбушевавшееся сердце. И вдруг он услышал голос, повторявший его имя. Этот голос он не спутал бы ни с каким другим, тем более, что лишь мгновение назад слышал его во сне. Паладин быстро выбрался из-под покрывала, встал и, подойдя к окну, выглянул в темноту ночи. Но стоило ему это всё проделать, как голос умолк, и всё, что он мог услышать, это шум леса и всё тот же шёпот дождя.
– Праткорп, что такое? – тихо позвала его Иола. Она сидела на своей постели, вглядываясь в смутный силуэт паладина на фоне окна. Он посмотрел на неё и на мгновение замер, когда в её чертах ему померещился образ Кары, его сестры.
– Иола? – неуверенно произнес он.
– Да, – отозвалась девушка. Морок рассеялся, и паладин облегчённо вздохнул. Он подошёл и присел рядом с ней. – Особый сон?
– Особый сон? – переспросил он.
– Да, сон, важный, видишь знаки, люди, что будет, – пояснила она.
– Возможно, – паладин потер лицо руками. – Непростая ночь.
– Всё хорошо, Праткорп, – сказала Иола. Её маленькая тёплая рука легла на его запястье. Паладин ощутил, как от этого прикосновения по его спине пробежала огненная волна, поднялась к голове и жаром разлилась по щекам.
– Спасибо, но ты лучше спи, нам ещё ехать,