Во времена Саксонцев. Юзеф Игнаций Крашевский
после обеда они остались одни, Халлер первый начал с любопытством расспрашивать гостя о курфюрсте, причём Захарий узнал, как тут обстояло его дело. Халлер не предсказывал будущего.
– Нет сомнений, – сказал он, – что большинство и законность при элекции имел Конти, но у вашего саксонского курфюрста при его меньшинстве много преимущества и возможности, каких не хватает французу. Его войско стоит на границе, горстка людей, что его выбрала, подвижная, смелая и деятельная. Дай Боже, чтобы примас Конти до конца сохранял верность, а когда и как он прибудет… вещь сомнительная… Когда выбранный королём Август поспешит, коронация сразу свершится. Трудно с ним будет бороться французу.
– Но как же дела обстоят тут в Кракове? – спросил Захарий. – Лобзов, слышал, занимают Любомирские, враждебные курфюрсту. Он сам держит замок Велопольский и отворять его нам явно не желает.
– Всё это правда, – шепнул Халлер, – но это может перемениться… Мы уже во время элекции и при правлении последнего короля или, скорее, королевы, потому что она распоряжалась и хозяйничала, к торговле и торгашам привыкли. Вы всё-таки должны знать, что сам пан каштелян Пребендовский, прежде чем договорился с курфюрстом, другого кандидата на трон поддерживал. То же самое может случиться с другими, которых возможно приобрести деньгами и интересами… Войско неоплаченное… также жаждущее денег, пойдёт с тем, кто ему хоть часть задолженности перечислит.
Халлер замолчал.
– Значит, дело нашего господина обстоит неплохо, – сказал Витке, – я рад этому… Он, наверное, не замедлит этим воспользоваться.
С неприязнью спросил краковянин о королеве.
– Она будет сопровождать мужа? Говорят, что в пактах обещали, что и она примет католическую веру, и, сложив с себя прежнее вероисповедание, должна быть коронована.
– О тех пактах я так хорошо не осведомлён, – отозвался Витке, – но уверен в том, что от своего евангелического вероисповедания жена курфюрста не отречётся, хотя бы из-за него корону потеряла.
– Поэтому я не знаю, как паны с этим справятся, – добавил Халлер. – Нам, однако же без королевы можно обойтись, а трон не является наследственным.
Захарий спросил об особе примаса, о котором очень разное говорили, а Халлер как-то несмело и колеблясь дал двусмысленный ответ.
– Он благоприятствовал Собеским, – сказал он, – теперь поддерживает француза… настаивает на нём, потому что его окружает партия Конти, но ни за что нельзя поручиться… Влияние на него оказывает семья, пан и пани Товианские… и другие. К деньгам он также, говорят, неравнодушен.
Результатом этого первого дня было то, что Захарий вовсе духа и надежды не потерял, что тут справится. Дело шло только об очень ловком установлении отношений… В последующие дни возможности к этому начали проявляться. По Кракову, который теперь от долгого запустения стал почти маленьким городком, каждый слух расходился очень быстро. Никто не появлялся на местной брусчатке, о ком бы