Княжья доля. Валерий Елманов
которая должна была стать не просто опасным развлечением, но и полезным мероприятием.
Медведь-шатун, который почему-то не залег в спячку, успел к февралю задрать не только с десяток овец, коров и лошадей, но и трех человек, которые не в добрый час попались ему в лесу под тяжелую лапу. Вот и предстояло избавить смердов от сей напасти, ну и заодно повеселиться, душу потешить.
Некоторые проблемы возникли у Кости при переодевании, поскольку все его потуги помочь стременному в деле собственного облачения заканчивались весьма плачевно, и под конец Епифашка робко намекнул, чтобы князь, образно говоря, не суетился под клиентом.
Увешанный оружием с головы до ног, Костя наконец спустился вниз, где его нетерпеливо ждали остальные участники мероприятия.
Широкая санная колея была достаточно удобной для коней, и кавалькада всадников лениво протрусила по узеньким улочкам города, затем, пройдя через ворота, двинулась по хорошо укатанным многочисленными санями дорожкам между домами, жавшимися к невысоким крепостным стенам, и наконец вырвалась на простор.
Теперь дорога больше напоминала широкую тропинку – видимо, зимой движение по ней было не столь интенсивным, но спустя всего полчаса припекавшее совсем по-весеннему жаркое солнышко сменилось утренней прохладой зимнего леса.
Изредка у Константина при виде плотно обступавших его со всех сторон деревьев, которые совершенно одинаковы что в двадцатом веке, что в тринадцатом, даже появлялась глупая мыслишка о том, что его путешествие в прошлое, весьма поучительное и в какой-то мере приятное, уже закончилось и он вновь оказался в своем столетии, ибо лес жил точно такой же жизнью, как и спустя несколько веков.
В звонкие удары деревянного молотка – лишь через несколько минут до Кости дошло, что это трудится неугомонный дятел – гармонично вписывалось и недовольное трещание сплетниц-сорок, и посвист синиц, и звонкие трели других птиц, которым были безразличны и люди, и даты.
Так же неторопливо плыли по ярко-голубому небу белоснежные облака, так же приветливо сияло дневное светило, а деревья отбрасывали на тропинку точно такую же тень, как миллионы лет назад и какую будут продолжать кидать на снег в погожий зимний денек спустя семьсот лет.
Окончательно увериться в этом ему мешал лишь вороной конь, который, очевидно чувствуя, какая ерунда лезет в голову наезднику, время от времени иронично всхрапывал, сдержанно посмеиваясь над хозяином.
Но вскоре истошный лай собак, раздавшийся где-то впереди, оторвал Константина от лирических размышлений, а встретившие их бородатые пешие воины, то ли загонщики, то ли средневековые егеря напополам с лесничими, поманили за собою в глубь чащи.
Свита, которая и без того всю дорогу держалась на добрый десяток шагов позади благородных князей, теперь и вовсе неприлично растянулась, приотстав уже не меньше чем на пятьдесят метров.
Проехав чуть вперед, они по знаку Ингваря остановили своих нервно подрагивающих коней, уже почувствовавших медведя, и стали спешиваться на краю маленькой, метров двадцать