Хоровод воды. Сергей Кузнецов
долго скрипела кроватью, мешая заснуть молодой еще Татьяне, заставляя вспоминать то, чего уже никогда не будет, и завидовать разбитным товаркам, которые скидывали детей на воспитателей и пускались на поиски приключений – почти всегда бесплодные, потому что мужчины были при женах и детях, если не считать красавца инструктора. Стройный и подтянутый, в импортном спортивном костюме, он прогуливался по аллеям бывшей усадьбы, высматривая, кого бы пригласить на чашку чая, на стакан портвейна, на однократную ночь торопливой – вдруг ребенок проснется? – любви. В мечтах, вероятно, он чувствовал себя помещиком, делающим смотр своему крепостному гарему, а может, представлял, как через пару лет очередная мамаша скажет ему, показывая на своего малыша: Никого не напоминает, а?
Да, на даче у тети Шуры было куда лучше – и Аня навсегда запомнила это прорвемся, стиснутые губы и две слезинки на маминых щеках.
Значит, прорвемся было от мамы, а вот выплывем — это Анино. Сейчас она уже не помнила, откуда его взяла – из книжки? из мультфильма? – но уж точно не из бассейна, куда стала ходить с первого класса.
Попала она туда случайно: в школе почему-то не было продленки для первоклашек, и мама решила, чтобы девочке не торчать весь день дома, отправить ее в какой-нибудь кружок. Поблизости – чтобы не переходить дорогу – был только бассейн. Вот так в семь лет Аня впервые глотнула хлорированной воды, стиснула зубы и поплыла.
Плаваньем она занималась девять лет. Уже давно стало ясно, что профессиональной пловчихи из нее не получится, но ей все равно нравилось, как вода расступается перед телом, как при каждом вдохе стекают по лицу струйки, как почти без брызг входит в воду рука. Иногда Ане казалось, что она не человек, а существо, рожденное жить в воде, – не то рыба, не то дельфин, не то диковинный крокодил. Или даже не существо, а подводная лодка, торпеда, гарпун, выпущенный в цель. Маленький гарпун в синей резиновой шапочке, со стиснутыми зубами, в дешевом купальнике, прикрывающем плоскую грудь.
Аня хорошо помнит, как мужчина впервые поцеловал ее грудь. Вадик был студентом физкультурного техникума и приметил Аню на сборах: тренер ее взял, уж очень Аня просила, а тут в последний момент заболела Даша Скорбина, вот и получилось одно свободное место. Мама отпустила, хотя и неохотно, решила: все-таки девочке уже пятнадцать, пусть делает что хочет. Лучше спорт, чем дискотеки, я так считаю, – сказала она тете Шуре по телефону ночью перед отъездом.
Аня помнит эти поцелуи – неумелые, как она понимает теперь, – и мужские руки, что пытались расстегнуть туго сидящие джинсы, наследство от потолстевшей тети Гули. Откуда он взял ночью ключ от раздевалки, чего он наплел Ане, чтобы затащить ее туда, – она уже не помнит. Ей было приятно и немного странно. Вот об этом снимают кино и пишут книжки? – думала она, отводя чужие руки от тугой пуговицы на своем плоском тренированном животе и прижимая подбородком задранную майку.
Их руки снова и снова встречались на пуговице, и это уже напоминало какую-то игру, и кто