Во власти неведомых чар. Наталья Гордина

      Океан шумит безбрежный,

      Приближенью бури рад.

      Вновь я слышу голос нежный,

      Вновь ловлю влюблённый взгляд.

      Смоль кудрей из-под сомбреро,

      Плач гитары под окном,

      Страстный шёпот «Те quiero!»2

      В душном воздухе ночном.

      Как хочу, прекрасный мачо,

      Я с тобою быть вдвоём,

      Только муж ревнивый прячет

      Сталь литую под плащом.

      Различив во мгле туманной

      Наши тени над рекой,

      В сердце нож вонзит буланый

      Он безжалостной рукой.

      Ты падёшь, смертельно ранен,

      Не успев любовь познать.

      Ветер, мрачен и печален,

      Тебя будет отпевать.

      Я умру в сырой темнице,

      Надо мной, как над тобой,

      Чёрной птицей будет виться

      Сумрак в дымке голубой.

      Вновь ловлю на себе его пристальный взгляд,

      Стынет сердце в груди безвольно,

      И по жилам моим течёт сладостный яд,

      Мне приятно, мне жутко, мне больно.

      С каждым вздохом всё явственней чувствую я

      Его глаз роковое влеченье,

      И не в силах огню, что сжигает меня,

      Я оказывать сопротивленье.

      Не могу, не хочу я оковы порвать,

      И в кровавой реке заката

      Кружит ворон, веля мне немедля писать

      О случившемся с ним когда-то.

      И покорно перо вновь сжимает рука,

      И бегут по бумаге строки,

      За окном моим тонут, скользя, облака

      В небе пасмурном и глубоком.

      Мою волю сковал его дьявольский взор,

      Что бессильна бороться с ним, знаю,

      И мне кажется, будто я свой приговор

      В бездне глаз его чёрных читаю:

      Умереть для того, чтоб воскреснуть в словах,

      В тех словах, что рука выводила,

      И что плоть мою гложут не ужас и страх —

      Вдохновенья бессмертная сила.

      Затихли шаги в отдаленье,

      Сдавила мне грудь тишина,

      Дыханию смрадному тленья

      Дрожащая плоть предана.

      Кусок слишком чёрствого хлеба

      Мой голод не смог утолить,

      Не в силах лучистого неба

      Усталой душе заменить.

      Моё обнажённое тело

      Приковано цепью к полу,

      Но рвётся душа моя смело

      Сквозь камеры душную мглу,

      Желая до боли сердечной

      Покинуть обитель скорбей,

      Приют обретя на вечной

      Прародине всех людей.

      Луч в узком окошке искрится,

      Так тускл, что едва различим,

      И тщетно душа стремится

      Последовать к солнцу за ним,

      За нитью его путеводной,

      Туда, где, ступив на порог,

      Испить мне позволят холодный

      Лучистого