ЭТОТ ТЫ. Рассказы и эссе. Александр Косачев
внезапно.
И тогда я снял свой первый настоящий фильм – «Я буду плакать по тебе, Джо!».
Это фиаско
Десять смертей (в том числе семь убийств и три суицида), десять единиц оружия (в том числе деревянный нож и штатив в качестве пулемета), одиннадцать актеров (не считая тех восьми, что не попали в финальную версию), двадцать один персонаж, девять музыкальных композиций (из «Падения Черного ястреба», «9 роты», «Солдат неудачи», «Залечь на дно в Брюгге», «Гладиатора», «Достучаться до небес» и «P. S. Я люблю тебя»), один стоп-кадр в стиле «Матрицы», четыре шрифта, три месяца съемок и двадцать три минуты дикого экшона, военной драмы и мокьюментари.
Таким был мой первый фильм, таким был «Я буду плакать по тебе, Джо!». История в историях: писатель как бы написал книгу и читает ее своему другу, тот книгу ругает, писатель переписывает, и так три раза, итого: четыре новеллы, одна из которых связующая, ну и плюс еще пролог/эпилог.
Я снял этот фильм специально для фестиваля любительского кино, который проходил в нашем городе. Я понимал, что, может, и не получу главный приз, но в какой-либо номинации точно одержу победу.
Фильм на фестиваль не попал.
Организаторы вернули мне диск и сказали, что это смешно. Я ничего не ответил, я был опустошен.
То есть, понимаете, одно дело, когда ты за пять минут ляпаешь какую-то неведомую дичь, ну, чисто для фана, и совсем другое, когда ты целенаправленно делаешь кино, когда девяносто дней подряд пишешь, редактируешь, корректируешь сценарий, таскаешься с реквизитом, ищешь людей, ищешь машины, ищешь остров, ищешь плот, снова ищешь людей, монтируешь, монтируешь заново, монтируешь в третий раз, когда на носу экзамены (то был девятый класс), а ты гуглишь, как замедлить видео в Nero Vision, когда вот это вот все ты делаешь, а потом слышишь: «Это смешно», тогда, наверное, можно впасть в отчаяние.
Я так и поступил. Я проклял тот день, когда впервые захотел снять свой фильм, и отказался от идеи становиться режиссером. Вдобавок появились враги, которые начали сочинять гнусные пасквили на меня и мой фильм. Это уже был запрещенный прием. Это был конец истории.
Успех…
Все перемалывается. Перемололось и мое отчаяние. То была цветущая юность, когда не хватало терпения дуться слишком долго и приходилось бороться за место под солнцем.
Я решил быть скромнее, поэтому в следующем фильме было всего три персонажа. Правда, была и очевидная неувязка – сорокалетних мужиков играли шестнадцатилетние пацаны. Суровая криминальная драма, ядреная смесь «Ментовских войн» и «Залечь на дно в Брюгге». Получилось гораздо спокойнее первого фильма, более ровный монтаж, более плавная операторская работа, то есть – не такой уж и провал. Никто не хвалил, но и ругани не наблюдалось.
И тогда случилось шокирующее.
Случилось то, что, наверное, не назовешь очередным жизненным разочарованием, однако и приятного в этом мало. Я снял третий фильм, который на петербургском межшкольном