Рай и ад. Великая сага. Книга 3. Джон Джейкс
в этом новом мире, куда их просто вышвырнули.
«Наши негры» – как снисходительно теперь это звучит, тем более что я одна из них, о чем постоянно забываю. Ведь в Каролине иметь одну восьмую черной крови означает быть черным как уголь.
То, что разболтала обо мне твоя сестра Эштон в Ричмонде, теперь известно всей округе. Правда, никто еще ни разу при мне не упомянул об этом. Конечно же, благодаря тебе. К твоей памяти здесь относятся с большим уважением и до сих пор горюют о твоей кончине.
Мы посеяли четыре квадрата риса. Надеемся получить хороший урожай, чтобы продать его, если найдется покупатель. Энди, Джейн и я работаем в поле каждый день.
В прошлом месяце пастор Африканской методистской церкви поженил Энди и Джейн. Они взяли себе новую фамилию. Энди предложил фамилию Линкольн, но Джейн отказалась, потому что ее выбрали слишком много бывших рабов. Теперь они Шерманы, хотя такой выбор едва ли вызовет к ним любовь белого населения. Но они свободные люди и вправе взять любое имя, какое захотят.
Сосновый домик, построенный вместо усадьбы, которую сожгли Каффи, Джонс и их прихвостни, заново покрасили белой краской. По вечерам ко мне приходит Джейн, пока Энди строит их собственный дом; мы разговариваем или чиним разное старье, которое теперь заменяет приличную одежду, а иногда отправляемся в нашу «библиотеку». Она состоит из единственного номера дамского журнала за 1863 год и десяти последних страниц «Южного литературного вестника».
Джейн часто говорит о том, чтобы открыть школу, и хочет даже обратиться в новое Бюро по делам освобожденных с просьбой найти учителя. Я продолжаю заниматься с ней, считая это своим долгом, и мне не важно, что кому-то наши уроки могут не нравиться. Охваченные горечью поражения, лишь немногие белые склонны помогать тем, кто освобожден росчерком пера Линкольна и клинком Шермана.
Однако, прежде чем думать о школе, мы должны подумать о том, как выжить. Одного риса для этого не хватит. Да, я знаю, наш дорогой Джордж Хазард готов дать нам неограниченный кредит, но я не хочу обращаться к нему, потому что считаю это слабостью. В этом отношении я уж точно настоящая южанка – гордости и высокомерия хоть отбавляй.
Наверное, можно попробовать продавать древесину сосен и кипарисов, которых у нас так много. Я ничего не знаю о лесопильном деле, но могу научиться. Понадобится оборудование, а это означает еще один кредит. Банки в Чарльстоне наверняка скоро снова откроются. И Джордж Уильямс, и наш старый друг из партии вигов Леверетт Докинз во время войны держали свои деньги в фунтах стерлингов в иностранном банке, неплохо на этом заработали, и теперь на побережье снова оживет коммерческая жизнь. Если банк Леверетта действительно откроется, я обращусь к нему.
Еще придется нанимать рабочих, и здесь тоже могут возникнуть сложности. Негры предпочитают наслаждаться своей обретенной свободой, а не работать на прежних хозяев, даже за деньги. Это серьезная проблема для всего Юга.
Но несмотря на все это, бесценный