Рукопись из Тибета. Валерий Ковалев
знаменитая «Альфа».
У ограждения я выглянул из травы, огляделся, потом кошкой вскарабкался на забор, спрыгнул на другую сторону и только пятки засверкали. Маршрут был знаком еще по первому поступлению. Тогда мы сбежали в самоход[9] втроем: Серега Токарь, Юра Свергун и ваш покорный слуга. Все трое в той жизни покойники. А сейчас вновь рожденный рысил (вдох-выдох) по тропинке светлеющего березняка в сторону недалеких огней Балашихи. Она привела меня к ярко освещенной городской танцплощадке, на которой под шейк радостно вихлялась молодежь, а еще через пару сотен метров – к телефонной будке и стоянке такси. Все было как тогда. Ничего не изменилось.
– Так, щас, – часто дыша, я достал из кармана листок с московским номером Ольги.
После набора в трубке раздались длинные гудки, а потом – ее голос: «Хелло, вас слушают».
– Это Никита из Крыма, привет! – воодушевился я. – Тебе привет от мамули!
– О! Малыш! – рассмеялись на другом конце провода. – Ты в Москве? Рада тебя слышать.
– В Балашихе, – осматриваясь на всякий случай по сторонам, пробубнил я. – Служу тут. Сейчас типа в увольнении.
– Так приезжай в гости, я одна, – нежно пропела Ольга.
– Можно, – сглотнул я слюну. – Давай адрес.
– Улица Горького девятнадцать, квартира пятьдесят шесть. Это в районе станции метро «Пушкинская».
– Понял, – кивнул я. – Жди, лечу. – И, брякнув трубку на рычаг, поспешил к стоянке.
Там стояли несколько такси с зелеными огоньками.
– Куда едем, спортсмэн? – высунулся из окна ближайшего усатый дядька.
– В Москву, – ответил я.
– Садись.
Обежав машину, я открыл дверь, уселся с ним рядом и назвал адрес.
Мы выехали со стоянки, затикал счетчик, а потом дядька врубил радиоприемник. «Besame, besame mucho», – томно выводил на испанском Пласидо Доминго, что вызывало в молодом теле томление и романтические желания.
– Слышь, дядя, – взглянул я на сидящего за рулем таксиста, – а где тут по дороге можно купить цветов и бутылку шампанского?
– Никак в самоходе парень? – хитро подмигнул мне усатый. – К бабе едешь?
– Не, на спортивных сборах, – ответил я. – Хочу навестить приятеля.
– Ладно, рассказывай, – ухмыльнулся таксист. – Знаю я, какие тут спортсмены обитают. А цветы и шампанское мы тебе найдем. Были бы бабки.
– Имеются, – похлопал я себя по нагрудному карману. Там лежала новенькая сотня из пачки, которую вручил мне при отъезде папаша.
– Ну, тогда тип-топ, – качнул водила головой. – Возьмем все. Не сомневайся.
Минут за двадцать по пустынному шоссе мы добрались до столицы, а когда оказались на ведущей в сторону Кремля нужной улице, таксист подрулил к одному из ресторанов, в окнах которого горел свет, а изнутри доносилась музыка.
– Давай бабки, – протянул руку. – Не хило, – добавил, увидев купюру с профилем Ильича. После чего взял ее и, хлопнув дверью,
Самоход – самовольная отлучка (жарг.)