Начать Бесконечность. Дмитрий Анатольевич Лобачевский
тебе, ты убрал двоих основных моих конкурента на должность командира бригады», ухмылявшись, продолжал: «Но если к первому сам тебя отправил, то второй тебя сам нашел…я горжусь тобой, ты сделал всё как надо». Глубоко вздохнув, сделав паузу, он обнял меня и положил ко мне в карман ключи, прошептав на ухо: «Волга твоя, она на гражданских номерах стоит около КПП», после чего убежал, припрыгивая в сторону, словно маленький ребенок. Когда мы увольнялись, мой первый комбат вступил в должность командира бригады и за заслуги перед отечеством пробил нам в военных билетах звание «старший сержант».
Выйдя за КПП в своей свежей, дембельской форме, взглянув на небо, почувствовал вздох свободы. Я понял выражение «кто не терял свободы, тот не поймет её цены». Азиат, мороз и баро уволились на день раньше, мы с Шамилем в один день. И как потом не пытался их найти, у меня не получалось. Подойдя с Шамилем к новой Волге, ему сказал: «Спасибо за службу брат, без тебя бы она была бы не та, только пообещай, когда мы в следующий раз встретимся, ты будешь на этой Волге», отдав ему ключи от автомобиля. Переговорив ещё, выслушав пожелания, попрощавшись, разошлись по разным сторонам. Кое-как успел на свой уже уходящий поезд. Улыбка не сходила с моего лица, только за спиной слышал, как в мой адрес говорили: «дурачек по ходу». Забегая вперед хотел сказать, что через пол года пришла скорбная новость, разбился Шамиль, разбился на смерть на той самой волге которой ему подарил. Я плакал. Не находил себе место. Меня разрывало изнутри. В некотором случаи винил себя и пытаясь связаться с его родными, у меня не получалось. Это был тот человек, на которого всегда мог положиться…в наших мечтаниях, возводились грандиозные планы, но он до меня не доехал.
Придя с армии увидел вновь самые любимые и родные лица. Меня ломало от того, что не мог налюбоваться своей любовью – Машей. Внутри гордость за себя, что прошёл это нелегкое испытания. Хоть и не видел, долгое время родных, хоть за время службы происходили далеко неприятные моменты, не чуть не жалею о том, что отслужил.
Артему и Андрею оставался ещё год службы, а Вася вот-вот должен демобилизоваться. Откопав ту водку, которую спрятал два года назад, пошел в гости к Гоше. За два года разлуки безумно были рады видеть друг друга, постоянно перебивая себя, всё никак не могли наговориться. На следующий день зайдя к Васе домой мне открыла дверь его мама, она была вся заплаканная и в печали, мне стало страшно, и я спросил, что случилось, на что она сказала, мол Вася прислал ей письмо, в котором сказано, что у него всё нормально, и они всей ротой находятся где-то в «засаде», и будет только после Нового года.
За два года службы Гоша стал более вынослив, силен и мужественней. Мы шлялись по улицам, всем улыбались. Люди не понимали нашего восторга, кстати мы тоже не понимали своего восторга, ведь было всё обычно. Гошу, так же ждала девушка.
На дворе «стояли девяностые», время бандитизма, жить было трудно и каждый выживал, как мог. Мы назначали встречи мелким и средним барыгам.