Не встречайся с Розой Сантос. Нина Морено
Она пожала плечами и отвернулась. – Я перестала переживать по этому поводу лет в двенадцать. Кофе на кухне.
Я прошла по доскам, избегая залитых чистящим раствором щелей между ними. Мими была на середине прихожей – то есть уже практически закончила. Увидев меня, она тут же наклонилась проверить, надела ли я носки. Как будто я первый раз в доме, где присутствуют моя бабушка и швабра!
В гостиной курилось сандаловое благовоние, но в воздухе еще стоял запах шалфея, который Мими всегда зажигала первым. Я налила себе чашку кофе и включила ноутбук. Старичок пробуждался ото сна медленнее, чем обычно, а учитывая, что мама дома, он будет еще несколько минут ловить вай-фай, прежде чем загрузит мою почту. Я уселась поудобнее.
– Покажи свои фотографии, – попросила я.
С телефонами мама не дружила – постоянно их теряла, но свой цифровой фотоаппарат берегла как зеницу ока. Она включила его и подала мне. Я пролистала последние снимки. Здесь были кадры, которые она выкладывала в свой онлайн-фотоальбом, но не только. Огромные подсолнухи на стене чьей-то столовой. Поле, заросшее дикими цветами, рядом с художественной студией. Уставшие, но улыбающиеся ковбои со шляпами в руках. Порт, который так и манит выйти в море. Лимонные деревья, усыпанные плодами, звезды, мерцающие над заливом, тенистые переулки, покрытые слоем опавших лепестков…
Я подняла глаза: мать смотрела на меня, ожидая реакции, и грызла ноготь большого пальца.
– Очень хорошие фотографии, – сказала я. – И ковбои довольно милые.
Она с облегчением засмеялась.
– Это для школы в Остине. Их спортивной команде нужен был новый имидж. Слышала, что следующий матч по баскетболу они выиграли.
В кухню вошла Мими, в одной руке – пучок сладко пахнущих трав и вязаная сумка, в другой – черный железный казанок. Она с громким звуком бросила все это на кухонную стойку, посмотрела на нас и возмущенно произнесла:
– Nadie me ayuda[37].
– Я сделала кофе, – сказала мама.
– А я вообще только что проснулась, – пожала плечами я.
На Мими наши отговорки не произвели впечатления. Она зажгла уголек и бросила его в котел:
– В hierba[38] полно сорняков. Пойдите прополите.
– А ты нам заплатишь? – поддразнила мама.
Мими возмущенно фыркнула, но ее губы слегка дрогнули в улыбке. Она бросила в котел несколько сушеных листьев, цветов и корешков, и пахучий дым поплыл по комнате. Мы все на мгновение замерли, наслаждаясь запахом ее домашних благовоний.
– У нас сейчас начнутся галлюцинации? – спросила мама.
– Вон! – приказала Мими, и мы, хохоча, выскользнули за дверь.
Мы пять минут лениво пропалывали палисадник, но потом в животе у меня заурчало.
– Я хочу есть.
Мама слегка качнулась назад на пятках:
– Я тоже. Пошли в bodega. Она разожгла свой ведьмин котел и даже не заметила потом, что нас нет.
Через десять минут мы остановились у витрины bodega, полной свежайшей выпечки. Раньше здесь никогда не продавали десерты.
– Откуда
Никто мне не помогает.
Палисадник.