Анархия разума. Авторский сборник. Евгений Бриз
бунтарь, Скорпинцев? – спросил проректор, едва я перешагнул порог его кабинета.
– Прошу прощения? – не понял я.
– Что за дьявольщину ты устроил на церемонии? – Он выскочил из кресла, и я испугался, не накинется ли он на меня.
Такое уже случалось в его карьере. Благо, не со мной. Похоже, время пришло.
– Ты не принял пластину скорби, верно? – продолжил Николай Павлович, медленно приближаясь ко мне. Его стальной взгляд, по ощущениям, проникал в самые дальние уголки моего сознания.
– Верно, – подтвердил я и подумал про себя: «Прощай, диплом… Да и чёрт с тобой».
– А ещё прилюдно оскорбил покойника и его лучших студентов. Что, по-твоему, я сейчас намерен сделать?
Он стоял в полуметре от меня. Нет, не стоял – нависал. Я сумел оторвать тупой взор от пола и посмотреть ему в глаза. Тонуть, так с гордо поднятой головой.
– Полагаю, вы достанете «список на расстрел» и внесёте в него мою фамилию.
Никаких морганий и дрожащего голоса. Я внушил себе, что у нас игра, кто кого переглядит.
– Наверняка чертовски обидно сойти с корабля после пяти лет успешного плавания, в каких-то паре миль от берега?
«Хрена лысого ты угадал, дядя!» – едва не сорвалось с моих уст, но я сумел промолчать.
– А вот и не угадал! – неожиданно изрёк Николай Павлович. – Прежде всего, я пожму тебе руку. За искренность – самое дефицитное качество нашего общества.
Ожидая подставы, некоего особо извращённого перевёртыша, я не сразу, но всё же ответил на рукопожатие. Оно оказалось настоящим. Проректор прочёл не озвученный вопрос в моих глазах и заговорил:
– Думаешь, один ты ненавидел Антонова? Этого расплывшегося извращенца-педофила. – Он пожал плечами будто оправдываясь передо мной. – Ненависть приходилось скрывать, если ты не хотел лишиться работы и перспектив. Ты и сам молчал, не желая вылететь из университета.
– Выходит, я не отчислен?
Николай Павлович снова подошёл ко мне и положил руку на плечо:
– Будь жиробас жив, я бы вышвырнул тебя с позором, прилюдно и не раздумывая. Таковы законы мироздания, не обессудь. Но теперь он зарыт в могиле вместе со своими законами. Иди готовься к защите диплома, парень. Это куда важнее, чем обсуждать мертвецов.
Тут мне стоило сплясать лезгинку или подпрыгнуть на пять метров без шеста, но вместо этого я продолжал стоять, обронив лишь дежурное «отлично». Я ведь не принял пластину радости, чего же вы ожидали?
***
– Так и сказал?? – Нат выпучила глаза. Удивляться она ещё умела.
– Ну и дела, – протянул Макс, продолжая лениво листать спортивный журнал. И добавил, не поднимая головы: – Это событие надо отпраздновать.
Мы сидели на кухне вчетвером и пили чай. Макс встречался с Женей, подругой и сокурсницей Нат. Их отношения длились уже больше полугода, в то время как стандарт университета – пара-тройка