Семья напрокат. Майя Бессмертная
за собой дверь. Я с облегчением опускаю сынишку на пол – пусть поползает, осмотрится.
История с исчезновением Лизаветы нравится мне всё меньше и меньше. А хоккеист – вовсе не такой душка, каким хочет казаться. Кажется, модель была здесь несчастлива, а мужчина не приложил никаких усилий, чтобы создать для любимой женщины комфортную обстановку.
И ищет ли он сына на самом деле? В доме нет игрушек, одежды, фотографий. Ничего, что бы напоминало о том, что совсем недавно здесь жили девушка и ребёнок.
Или? Всё же хоккеист избавился от будоражащих душу вещей? Как бы я поступила на его месте? Возможно, тоже бы всё повыкидывала, что хоть как-то напоминает мне о предателе.
Я села на диванчик, закинула ногу на ногу и откинулась на спинку. Максим Дмитриевич вряд ли любил свою любовницу – уж очень быстро он о ней позабыл, начав флиртовать с другими женщинами. В мозгу мигом всплывает инцидент в японском ресторане, где Полонский пытался познакомиться с официанткой.
А может, это просто защитная реакция, чтобы вновь почувствовать себя уверенным?
Даже, если спортсмен – типичный бабник, не пропускающий ни единой юбки, тогда почему он всё же не женился на женщине, которая подарила ему сына? Почему Лиза почти полтора года ходила в статусе любовницы?
Я бы вообще засомневалась, а была ли она, но консьержка Тамара Павловна определённо знала Лизавету. И, какая она была? Яркая, модная, энергичная.
Я закусываю губу. Во что я снова вляпалась?
А вдруг – хоккеист – это синяя борода? Убил свою любовницу, а меня поставил на её место, исполнять заученную роль перед своими родственниками.
От этих мыслей по телу побежала волна дрожи.
– Да нет, быть того не может.
Качаю головой. Что-то я разнервничалась. Нет, зачем Полонскому этот спектакль?
Я понимаю, что мне очень хочется думать, что мужчина в этой истории – и впрямь, сторона потерпевшая. И кем я уже не выставила Лизавету – и алчной женщиной, и сбежавшей невестой, и невинно убиенной. Надо успокоиться. Я постараюсь докопаться до истины.
Скрипит дверь в детскую, и я испуганно оглядываюсь. Но, это всего лишь грузчики с манежем в руках.
– Куда поставить?
Я небрежно делаю взмах рукой. В детской полно свободного места и всё равно, где будет стоять любимый домик моего сынишки. Грузчики аккуратно опускают манеж со всем содержимым на пол, и удаляются.
Выдыхаю.
У Никитки полно вещей – красивых и ярких. Я преображу эту комнату, и хотя бы на несколько дней она превратится в настоящую детскую комнату. И пусть хоккеист попробует хоть что-то мне сказать!
– Всё в порядке?
Мужчина стоит сзади, небрежно наклонив голову на бок и проводя рукой по своим тёмным волосам.
– Да, конечно.
– В таком случае, я предлагаю вам переодеться.
Максим Дмитриевич протягивает мне несколько вешалок с висящими на них вещами. В основном, это – платья.
– Это вещи Лизы, которые она, по какой-то причине, не забрала с собой. Скорее всего,