История Мишеля Боннара: Куранго. София Осман
что-то получше?
– Я?
– У тебя должно быть это в крови, я-то так, всего лишь строитель, – придав себе скромный вид, Люка опустил глаза.
Поль накинул рубашку, затем быстро вдел ноги в брючные штанины и присел зашнуровывать ботинки.
– Строитель, да уж, – кряхтел он, – посмотрите на скромника, строитель, – он взглянул на свое отражение в зеркале, поправил пепельную волну волос, тряхнул головой, взял коробочку одеколона и, прикрыв глаза, дважды нажал на флакон.
Мензони скривился и взмахнул рукой, отгоняя ароматное облако.
– Не понимаю твоих средневековых замашек, это «носили» лет двадцать назад!
– Именно тогда!
– Сейчас в моде универсальные запахи! – подсказал модник Мензони, не сводя взгляда со своего отражения в зеркале. Он поправил черную футболку с надписью: «Защитим мир», на которой был изображен десяток перевернутых брюхом вверх ромбовидных китов, и заправил непослушную прядь темных волос за ухо, проведя рукой по выбритым вискам.
– Пожалуй, буду пахнуть по-мужски, средневековьем, – захохотал Боннар, заметя прихорашивающегося приятеля, – напомни, в котором году тебя признали лучшим архитектором Франции, в этом или прошлом?
– Третий год подряд, – равнодушно пожал плечами Люка, с неохотой отворачиваясь от своего отражения, – но это всё не то! – он чуть капризно простонал и нахмурился.
– Аааааа, – закивал Поль, – теперь ясно, не то! Поехали, строитель, моя личная жизнь зависит от того, как мы подготовимся к встрече.
– Поверь мне, Поль, для любви не нужен предлог, тут либо да либо нет, и ничем повлиять на это, увы, невозможно, – снисходительно сказал Мензони.
– Но я не хочу, чтобы она подумала, будто мы всё подстроили. Провокация будет неприятна. Вдруг она обидится и больше никогда не захочет меня видеть!
Мензони пожал плечами:
– Или увидит тебя и забудет, по какому поводу притащилась за город, – улыбнулся Люка.
– Или увидит и серьезно спросит: «А где древность?»
– Тогда ей нужно сперва изучить тебя, ты самая уникальная древность из всего, что находится в доме, – хохотнул Люка.
– Нет, подсвечник в холле на год старше меня, – отвернулся Боннар.
– Ну вот! Они придут, ты его держи в руках! Скажешь: «Мы с ровесником ждем вас, не смотрите, что нам в целом 400 лет, проходите, присаживайтесь, давайте выпьем кофе, а потом мы расскажем, как это – жить без канализации».
– Что?
– То!
– Невежа! И за что тебе только дали высокое звание?
– Да что? Что тебе не понравилось?
– Парижской канализационной системе почти 400 лет!
– Серьезно? Она ровесница тебя и твоего дружка, вместе взятых!
– Пошли, мы должны подготовиться, вдруг они приедут завтра или в понедельник. Я совсем не готов, мне нужно к парикмахеру, мне нужно во что-то одеться, выглядеть под стать ее красоте.
– Её красоте? – переспросил Люка.
Он проворно спускался по лестнице на первый этаж.
– Не понял? – резко остановился Боннар.
– Я