Его Лесничество. Степан Зозулин
что забрали.
Хармс позвал:
– Пап
Никакого дела до него.
– Мы обменялись, – также робко, как минутами ранее пленный.
Тот закивал, переводя взгляд от сына к отцу, и улыбался зубами. Сам вслед за ними поверил, что не лжет, что обмен состоялся.
– Мне нужно самому к вам зайти?
Иоф убрал очки за пазуху, и в движении этом притаилась угроза. Стоит завершиться движению, как мужчина накинется на оппонента.
Вместо этого – выкрик:
– Ну же!
Солдатёнок втянул голову в плечи. Как под бомбежку попал.
– Я-не-буду-повторять-дважды.
Дополняя сходство с налётом, Иоф с присвистом чеканил слова, не разжимая челюстей. А в конце вздохнул, будто совладав с собой в последний момент, и сообщил:
– Клянусь, если сейчас же не отдадите, я зайду в клетку и заберу это силой.
Солдат, всё ещё ожидая затрещины, стал разворачиваться, чтобы отдать шоколад свихнувшемуся штатскому. Всё, что потребуется, лишь бы затеряться в толпе, сгинуть от гневных глаз.
Его опередил новый голос:
– Иоф, прекращайте уже срываться на ни в чём не повинных людях.
Уставший, и оттого казавшийся напрочь лишенным злости.
Комендант, собственной персоной. В сопровождении брата и малоприятного здоровяка, бывшего, как Джи понял из разговоров, старшим охранником.
– Не лезьте хоть здесь не в своё дело, полковник.
Иоф продолжал стоять против солдата. Пленный задёргался на крючке, зрительный контакт ослабевал. А вместе с ним – хватка страха, которую исторгал строгий вид мужчины в шляпе и пальто.
– Вы бы повнушительнее нашли, – улыбнулся Ньют. – Бедняга едва на ногах стоит.
С этой же замученной улыбкой он обернулся к брату, но однорукий Копер стоял с отрешенным лицом. Словно ничего не видел вокруг.
Лишённый свиты, Ньют растерялся. Но настаивал:
– Пленным и так несладко пришлось
Джи вдруг увидел, как лицо Копера приобретает выражение странного интереса. Вслед за брошенными словами он оживал и выслушивал пустую речь брата, до поры не находя возможности вмешаться.
– Не нужно и здесь делать их жизнь невыносимой, – продолжал свою речь комендант.
Копер не дал закончить. С неожиданным жаром он перебил:
– Уж не боитесь ли вы тоже оказаться в плену, полковник?
При этом лицо оставалось лишенным эмоций. Он шутил. Но так, чтобы по возможности задеть.
И Ньют попался.
Куинджи и сам бы попался, выдумай Ром нечто подобное.
– Для вас, сержант,..
Нашел же время для поучительной беседы
– …желание оставаться человеком диктуется исключительно страхом?
Но когда с запозданием понял, что брат его подначил, не нашел ничего лучше, как разозлиться:
– Я бы рекомендовал вам впредь не забываться, сержант.
Копер поднял обрубок плеча и уродливо помахал, как бы помечая засаду флажком.
– Сам видишь, я тебе никакой больше не сержант. Я расстрига,