Первое правило дуэли. Владимир Сенчихин
несмотря на ботинки сорок пятого размера, так и не доросло до взрослой жизни.
Сапожников сел на кровать, обхватив голову руками, предался горестным размышлениям. Поймал себя на мысли, что упорно изыскивает оправдания поступку жены. Кто он такой, чтобы осуждать ее? В газетах бурильщиков называют разведчиками недр. Смешно. Точно также можно сказать, что швеи – созидательницы нового облика людей. Вся его разведка – по большей части бурение эксплуатационных скважин, когда заранее известно, с какими пластами придется столкнуться. А Людмила – актриса, человек творческий, ранимый и тотально зависимый от главрежа.
Семен вспомнил тестя. Классный мужик, до выхода на пенсию много лет проработал геологом, о подземном содержимом полуострова знал не понаслышке. Они часами увлеченно обсуждали, сколько питьевой воды можно добыть в том или ином районе Крыма. В отличие от тещи, рассматривающей зятя как ловкача, испепелившего артистическое сердце любимой дочурки, тесть воспринимал закидоны супруги философски: пусть морочит мозги ему, но только не зятю.
Сапожников обычно встречался с папашей Людмилы по субботам в парке возле кинотеатра «Симферополь» в двенадцать часов. Сходки напоминали явки шпиона со связным. Тесть делился последними семейными новостями. Однажды, пряча глаза, посетовал:
– Не обижайся, но Людмила – не твой уровень. Не в том смысле, что ты ее не достоин. Скорее, наоборот.
***
Весь день торчать в квартире не хотелось. Почему бы не прошвырнуться по городу? Облачившись в старые джинсы и видавшую виды рубашку, выдвинул из прикроватной тумбочки маленький ящик, служивший хранилищем семейной казны. Ни копеечки. В этот раз Людмила превзошла саму себя. А ведь в театре получала куда меньше, чем муж, могла бы оставить пару рубликов на развод. Придется занять у соседа.
Дверной звонок не работал, пришлось стучать кулаком, однако дверь, обитая малиновым кожзаменителем, под которым угадывалась пухлая войлочная подкладка, на удары никак не реагировала. Разозлившись, пару раз саданул в нее ногой. Помогло: дверной глазок потемнел. Сапожников бесцеремонно закрыл его ладонью. Дверь распахнулась, пред ним предстала соседка. Она, похоже, готовила блины: передник в муке, на носу – слегка подсохшая капля теста.
– Мне бы супруга вашего, Оленька, на минутку, – неожиданно для себя залюбезничал Сапожников. – Тет-а-тет, как говорится.
– Соскучились, Семен Николаевич? – ехидненько посмотрела на него снизу вверх Ольга.
Сапожников смутился. Ольга его по имени-отчеству никогда не величала. Она пристально посмотрела на сковородку, которую в спешке прихватила с собой, ультимативно заявила:
– Ничего тебе не обломится.
– В смысле? – не понял Сапожников.
– Твоя выдра разбудила в шесть утра. Сказала, что если займу хотя бы рубль, отомстит. Людку давно знаю, с нее