Недостойная. Анна Шнайдер
смутилась. Так меня называла мама. Говорила, что я единственная унаследовала бабушкины зеленые глаза.
– Эн Рин, господин охр… – Я хотела сказать «охранитель», но закашлялась.
Он нахмурился.
– Арвен, воды!
Женщина в плаще охранителя протянула ему небольшую фляжку, и через секунду я уже жадно приложилась к ней. Пила долго, жадно…
– Тихо, тихо, не переборщи. – Он отнял фляжку. – Сейчас мы составим списки, а потом отправим вас туда, где можно будет поесть и выспаться. Где были твои родители, когда это случилось?
– В поле… – прошептала я и заметила, что он отвел глаза. – Они погибли, да?
– Мы пока не знаем. Может… – Он посмотрел на меня, вздохнул. – Скорее всего, да.
Я шмыгнула носом.
– Не плачь. Ради них ты должна быть сильной. Лучше выпей еще воды.
Я послушно сделала глоток из фляжки.
– А вы… вы хотите воды?
Он улыбнулся, наблюдая за мной.
– Спасибо, зеленоглазка, но вся эта вода – твоя. У меня есть своя. Посиди пока тут. Как, ты говоришь, тебя зовут?
– Эн Рин, – повторила я и, поколебавшись, выпалила: – А вас?
– Берт. – Улыбка стала чуть шире.
– Не-э-э. – Я помотала головой. – Вы… у вас должно быть длинное имя!
– Есть и длинное. – Он кивнул. – А зачем тебе?
– Я запомню, – ответила я серьезно.
– Хорошо. – Он легко погладил меня по голове, встал и наконец ответил: – Мое длинное имя – архимагистр Бертран Арманиус. Расти большой и счастливой, зеленоглазка.
– Постараюсь…
Он ушел и больше не подходил ко мне – лишь кивнул и улыбнулся, когда меня забирали в приют для детей-сирот, чьи родители были убиты Геенной. И я улыбнулась ему в ответ.
Архимагистр Бертран Арманиус, спасший за эти годы множество детей, конечно, забыл маленькую зеленоглазую Эн Рин. Зато она его – нет.
В приюте для детей-сирот я провела восемь лет. Несколько раз меня хотели отдать приемным родителям, но я противилась, не желая уезжать. Причина была проста. Я заболела магией. Директор приюта – магистр Элеонора Мардаар – была хорошим бытовым магом, отличным преподавателем и очень мудрой женщиной, которая всегда интересовалась мнением своих подопечных. И она, видя, что я не хочу покидать приют, не стала настаивать. Хотя дело было только в том, что я боялась уехать и потерять возможность изучать магию.
В приюте была прекрасная библиотека с богатейшим собранием книг. Моя тяга к знаниям, в том числе и магическим, всячески поощрялась, поэтому мне разрешали приходить в библиотеку практически в любое время, кроме ночи, и изучать любую книгу. Магией со мной и еще несколькими детьми занималась сама Элеонора. Других магов среди учителей не было.
Мне исполнилось четырнадцать, когда магистр Мардаар сказала:
– Эн, перестань мечтать о магии. У тебя очень слабый дар, на грани видимости. Твое рвение, конечно, похвально, но с таким уровнем дара ни в одно учебное заведение тебя не возьмут.
Я только упрямо поджала губы. И продолжила изучать то,