Нравы Растеряевой улицы. Глеб Успенский

Нравы Растеряевой улицы - Глеб Успенский


Скачать книгу
верху и начнет его спускать даже до самого низу. Воет струна-то, чистая смерть! По этому случаю я у него не бывал.

      Начал было я в это время Алеху Зуева вспоминать, не позвать ли, мол? А он, не долго думая, и сам ко мне привалил… Пьяный-распьяный.

      «Ты! – заорал на меня, – подлекарь! подавай деньги!»

      «Как-кие, – говорю, – деньги?»

      «Ты разговоры-то не разговаривай, подавай… Какие! – передразнивает, – за станок! вон какие!»

      Тут я, признаться сказать, в такое остервенение вошел, что, не помня себя, тотчас за горло его сцапал и грохнул на землю.

      Вижу: малому смерть, но все же я еще ему коленкой в грудь нажал, и как же я его в это время полыскал!.. Ах, как я над ним все свои оскорбления выместил! Зажал ему горло и знаю, что ему теперича ни дохнуть, – между прочим, кричу на него: «говор-ри!»

      «Пр-роша, – хрипит… – П-пус-с-сти!»

      «Говор-ри! Анафема!..»

      В то время я себя не помнил и истинно мучил его, как зверь… С час места я с ним хлопотал, наконец пустил… Отрезвел он… Помню, стоит этак-то в дверях, картузишком встряхивает…

      «Сейчас драться, – говорит, – нет у тебя языка сказать-то? Право! За го-орло!»

      «Ладно, – говорю, – мне к суду с тобой идти не время!»

      «Я почем знаю! «деньги», «получил»… Я почем знаю?»

      «Дьявол! кто ж у вас знать-то будет? Че-ерт!»

      «Я почем знаю… За горло!.. Эко диво какое!»

      «Проваливай!»

      «Обрадовался!..»

      Кой-как ушел он… И, между прочим, скажу, что о своем добре Зуев и не спросил, потому знал он, что искать его негде, ибо где его сыщешь?.. Вздохнул я маленько после таких забот, и, говорю вам по чистой совести, стало мне страсть как легко на душе, когда я его победил… Тут уж я совсем понял! Из-за того жить, чтобы выработать да пропить? На это я не согласен!..

      Н-нет-с… Мне желательно жить по-людски… С этим я и решил, что в чернонародии – без разговору, ручная расправа, а в благородстве – всякое почтение…

      II. Первый опыт

      Еще немного подобных случаев, узаконявших силу кулака в глазах благородного человека, и физиономия Прохора Порфирыча приняла тот оттенок «себе на уме», который так часто проглядывает в умных, умеющих обделывать свои дела русских людях: деревенских дворниках, прасолах, которых простой, добродушный и оплетаемый народ потихоньку называет жилами, жидоморами и проч. По ходу дела Прохор Порфирыч тоже был жидомор, но жидомор чуть-чуть не благородный, вежливый, что, впрочем, с большею подробностью мы увидим впоследствии. Мысль о разживе не покидала его: то представлялось ему, что идет он по улице, вдруг лежат деньги, «отлично бы, хорошо», – сладко думал он. По ночам ему снились тоже деньги. Кто-то выкладывал перед ним вороха и сизых и серых бумажек и говорил: «получай!» Прохор Порфирыч в ужасе раскрывал глаза и узнавал свою холодную комнату…

      – Ах, чтоб тебе провалиться! – с досадой вскрикивал он тогда.

      А времена все трудней становились. Помещики съежились; опустели трактиры, цыганские певицы напрасно поджидали «графчика», зевая и пощипывая струны


Скачать книгу