Сказки для страшных снов. Юана Фокс
натягивают полосатые трико, сверкают в пыльной полутьме три пары желто-золотых глаз. Одна пара пристально следит, как набивается публикой зал. Вторая пара то гаснет, то вспыхивает за стойкой с костюмами. А третья… а где же она? Вот ведь, проныра! Ах, вот же он, обладатель шершавой кожи и прозрачных крылышек, длинным когтем портит защелки реквизита! Секунда – и никем не замеченный в сосредоточенной суете, взломщик исчезает под изумрудной попоной слона. Слон ежится, перетаптывается, но заговорщика не выдает.
Оркестр взорвался, как забродившая бочка пива, и вылил на публику буйную пену музычки.
– Дамы и господа, леди и джентльмены, почтенная публика! – отчаянно пыжился конферансье, но публика продолжала шуршать закусками, ржать и болтать, так что все сливалось в одно большое:
– Тралалалала, ахахахаха, быр-быр, баааааамм!
Этот город видел все. Антрепренер отчаянно вглядывался в тысячу пар глаз одного скучающего существа. И все больше понимал, что ему нечего здесь ловить. Парад полуголых танцовщиц? «Пфффф, даже свежие сплетни соседки увлекательнее!» Танцующие пудельки, лошадь, умеющая считать? «Верните мне мои деньги, я лучше в ближайшей пивнухе их оставлю!» Клоуны, выставляющие посмещищем случайного бедолагу из зала? Да этот недотепа еще и твой бывший начальник? «А вот это уже интересней! Пожалуй, это мы бы глянули на бис!»
Конфераньсье шел на арену, как на плаху. Растянул рот в фальшивой улыбке, сообразил, что это не то, поменял маску на «Мистер Таинственность», и вознес, как молитву:
– Дамы и господа, маленькие леди и юные джентльмены! Приготовьтесь к настоящему чуду!
Дамы и господа прохладно вперились в прощелыгу. Дети хихикали, стулья сиденья скрипели под уставшими задами. Публике по прежнему слышалось ниочемное «блаблабла, тратата!»
– Встречайте бурными аплодисментами! Маэстро Дормиро Иеронимус Бласт!
Конфераньсе поспешно ретировался и на арену чинно прошагал… тот самый злобный толстяк! Теперь его пузо обтягивал бархатный, красный пиджак с золотыми пуговицами, шею туго перетягивал шелковый изумрудный шарф, подкрашенная рожа красная и надменная, а шарообразную голову прикрывала расфуфыренная шляпа, но без всякого сомнения – это был он! Вот и говорящий, розовый чемодан волочет, заметно потея и напрягаясь.
– Это он!! – заорал Арчи в третьем ряду, ненарочно тыкая в спину впереди сидящего джентльмена.
– Арчи!! – больно дернула его мать за плечо. Мальчишка зажал себе рот рукой, и уставился на арену во все глаза.
Маэстро поставил чемодан на тумбу, сделал многозначительное лицо, воздел руки. Чемодан зашатался, дернулся, и поднялся в воздух. Публика не спешила одобрять, мол, здоровей видали.
Дядька недовольно зыркнул по рядам, и выделывая пассы, толкал розовый ящичек то вперед, то назад, не прикасаясь. Вялые хлопки, скучающие лица. У великого маэстро явно все шло не по плану! Он напыжился, как помидор, и закатив