Я умер вчера. Александра Маринина
у всех болезней бывает кризис, после которого человек или идет на поправку, или движется в прямо противоположном направлении. Похоже, со мной случилось именно это.
Сегодня я увидел его совсем близко. Так близко, что чувствовал его дыхание на своей щеке. Кого – его? Да наемника этого, кого же еще! Киллера, которого наняла моя благоверная. Кажется, ей надоело ждать, пока представится удобный случай меня прикончить, и она решила поспособствовать развитию событий. Сегодня суббота, и с самого утра она завелась насчет юбилея Любарских.
– Я надеюсь, ты все-таки передумал и пойдешь к ним, – заявила Вика за завтраком.
– Ни в одном глазу, – весело сообщил я. – Иди одна, если хочешь.
– Саша, возьми себя в руки. Шутки шутками, но ты ведешь себя просто неприлично. Любарские наши друзья, и мы сегодня к пяти часам пойдем к ним.
– Ты пойдешь. А я останусь дома. Все, Вика, хватит это обсуждать. Ты разговариваешь со мной, как с неразумным ребенком. Если в тебе так силен материнский инстинкт, возьми младенца из детского дома и воспитывай, а меня оставь в покое.
Это было жестоко с моей стороны. Вика не виновата, что у нас до сих пор не было детей, это же я всегда говорил, что нужно подождать, что у нас нет условий. Условий действительно не было, жить с малышом рядом с сумасшедшей матерью небезопасно. Потом, когда мы переехали, нам казалось, что еще год-два можно передохнуть от постоянной гонки за заработками и вечного безденежья. Пожить для себя. И первую скрипку в этих разговорах играл, конечно, я. Вот и доигрался. С другой стороны, если бы Вика забеременела, об аборте речь не шла бы. Но мы всегда так тщательно предохранялись… Что ж, зато сейчас она свободна и бездетна и может со всем пылом предаваться любви со своим провинциальным Ромео, не заботясь о том, что дома ребенок один или его нужно забирать из детского садика. Так что все к лучшему.
В уголках ее глаз закипели слезы, но Вика сдержалась, только губы сжала плотнее.
– Я не понимаю, что с тобой происходит, Саша, – сказала она немного погодя. – Иногда мне кажется, что ты сошел с ума. Ты стал совершенно другим человеком.
– Не говори глупости, – отмахнулся я.
Ссориться с Викой с утра пораньше не хотелось, поэтому я перевел разговор на что-то совершенно безобидное, а потом заявил, что собираюсь весь день пробыть дома и заняться домашними делами.
– Ты можешь сходить в магазин, – милостиво разрешил я, – а я заряжу стиральную машину и параллельно буду пылесосить. Мы, по-моему, уже месяц в квартире не убирались. Грязью заросли по самые уши. Кафель давно пора чистить, и ванну с унитазом тоже. Кстати, если ты собираешься на пьянку к Любарским, рекомендую тебе посетить парикмахерскую, у тебя седина видна, пора краситься. И маникюр сделай заодно.
Я, конечно, кривил душой. Мне просто не хотелось выходить из дому. Но не говорить же об этом Вике…
Она ушла в магазин, хлопнув дверью. Впрочем, мое утреннее хамство вполне этого заслуживало. Домашней работы хватило на полдня, и занимался я ею с неожиданным для себя энтузиазмом. Вика явилась в четвертом