Золотая струна для улитки. Лариса Райт
да ты и Вадиму фору дашь. Здесь все есть: и батл нек, и добро, и нэшнл, и педалл-стил. Вот эта – нэшнл, звук резкий, но быстро гаснет, хороша для исполнения блюза, а вон та, с испанским грифом – добро, у нее звук мягкий, кантилена яркая. Такие гитары любят фолк-музыканты.
– А это что? – Андреа зачарованно смотрит на диковинный инструмент, не решаясь дотронуться: гитара похожа на двуглавого орла, у нее два грифа, а внизу, будто лапки птицы, расходятся несколько педалей.
– О… Это вещь. Похожа на арфу, правда? Это педальная стилл-гитара. С помощью педалей и коленных рычагов можно менять натяжение отдельных струн прямо во время игры, переиначивая строй всего инструмента. Хочешь попробовать?
– Здесь десять струн.
– Да. Тебе повезло. Бывает еще двенадцать.
Так они ходят от инструмента к инструменту. Андреа пробует свои силы на каждом: от пятиструнного банджо до лап-стила. Сначала легонько дотрагивается до струн, боясь потревожить инструмент, оскорбить его неправильной нотой, неверным звуком, неточной тональностью, слабым аккордом. Чуть погодя начинает чувствовать ответное движение хранителей музыки, услышавших заветное «сим-сим» и впустивших в свои недра хозяина. Гитары следуют за настроением девушки, наполняют комнату радужным шквалом мелодий, выплескивают эмоции в застоявшийся воздух.
– Гитары – они как женщины. К каждой вроде нужен свой подход. А на деле – одно и то же. Только вашим ушкам подавай красивые слова, а инструменту нужны умелые руки. Под тебя гитара подстраивается, держит твой ритм, не выскальзывает, не убегает, позволяет вести, подсказывает, направляет. А с Вадимом многие из обитателей этой комнаты в контрах. Он всех обскакать хочет, навязать свой характер, принудить, заставить, победить. Вот спроси его, что главное в музыке…
– Сложность замысла и сила звучания.
– Да, конечно. Наш мальчик так думает. Но мы-то с тобой знаем, что это не так. В музыке важна эмоциональность и искренность.
– Просто Дим апеллирует к голове, когда играет.
– А твоя гитара разговаривает с душой, детка. И Вадима хочется слушать, а от твоей игры хочется плакать навзрыд. Понимаешь, в чем разница?
Андреа смущена. Ей приятно, но как-то неловко. Зоя говорит то же самое, хоть и ничего не понимает в музыке. Зоя встречалась какое-то время со студентом из Гнесинки, коротала вечера в компании музыкантов, но быстро потеряла интерес к их тусовке: познакомилась на какой-то презентации со своим шведом и откололась. Дим не понимает, почему Андреа продолжает с ней общаться. Зоя может рассуждать только о мужиках и шмотках. Андреа слушает истории про шведа и моду, про моду и шведа, про модного шведа и шведскую моду, а Зоя слушает ее гитару и восхищается. Говорит, что Андреа – гений. Только в их семье из двух человек общепризнанный гений – Дим, а она – просто талантливый музыкант. И пока гений ищет условия для выражения своей гениальности, талант тихо создает ему возможности для поисков.
Продюсер, точнее, художественный руководитель одного из достаточно известных столичных музыкальных коллективов,