Золотая струна для улитки. Лариса Райт
конверт. Может, хоть кому-то из гонителей осени станет легче?
– Тебе скоро станет легче. Боль должна отпустить. – Голос Зои доносится откуда-то издалека. Перед глазами Андреа – мутная рябь и туман. – Врачи говорят, через полгода ты снова можешь пробовать…
Туман тут же рассеивается.
– Что пробовать?
– Ну, это… Ребенка… Тебе сделали аборт.
Андреа растворяется в холодной больничной стене. Это уже четвертая беременность за два года. Первые три не дотянули и до десяти недель. Она три с половиной месяца пролежала пластом на диване, проштудировала кучу классики, выучила тысячу и одно русское стихотворение, освоила безупречную «лежачую» технику игры на гитаре. Сказали, что основная опасность миновала. Вернувшийся с гастролей Дим вывел затворницу на прогулку. В парке холодно, промозгло и сыро. Андреа мерзнет, напряжение последних месяцев не отпускает. Они возвращаются в теплую безопасность дома, но смертоносный пневмококк уже успел щедро одарить своими токсинами легкое несчастной девушки. Ртутный столбик зашкаливает за сорок, нестерпимая боль в боку, надрывный, лающий кашель, жар, бред и беспамятство.
– Что это было? – спрашивает Андреа подругу.
– Крупозная пневмония. Но ты не волнуйся. Ты уже идешь на поправку. Обошлось без последствий.
– …
– Ой… Извини… Я…
– Где Дим?
– Завтра придет. Сегодня какой-то важный концерт, нельзя отменить.
– Он знает?
Зоя кивает, с горечью смотрит на Андреа, пытается найти слова утешения, но говорит как есть:
– Врачи сказали, после инфекции может урод родиться, а у тебя все равно кровь пошла, ну, и Дим разрешил не препятствовать.
Андреа больно дышать то ли от болезни, то ли от несправедливости судьбы. Она кусает потрескавшиеся от антибиотиков губы, шепчет:
– Дай зеркало.
Зоя чуть медлит. Потом все же протягивает Андреа пудреницу.
– Жуткий вид. Просто узник Освенцима.
– Бухенвальда, – подхватывает Зоя (о концлагерях она слышала).
– Думаю, и там, и там не кормили, – подытоживает больная.
– Ты голодная? Тебе что-нибудь принести? – Радость и оживление.
– Принеси всего побольше, покалорийней и повитаминнее. Через полгода я должна быть здорова как бык.
– Будешь, куда денешься?
Им по двадцать два. Неудачи пока только закаляют, вызывают злость, раздражение, воспитывают волю к победе, заставляют идти вперед. Андреа сдаваться не собирается. Она приехала в Россию за счастьем. Зоя никак не решается за ним из России уехать. Может, оно и правда в какой-то другой стране? Ничего. Андреа заставит его вернуться. А когда долгожданное счастье прилетит в ее дом, она обязательно поймает эту птицу, посадит на цепь, подрежет крылья.
14
– Держи, дочка. – Свекор привез важному клиенту готовый инструмент и обещанный дредноут для Андреа.
– Но ведь вы еще не стали дедушкой.
– Ну и что? Гитара же для тебя, не для внуков.
– Я не возьму.
– Слушай, знаешь, какое