Книга и братство. Айрис Мердок
href="#n_40" type="note">[40].
– Этих мы тоже прощаем. Не ищи для него оправданий, Дженкин!
– Хочешь, чтобы твой Краймонд был последним подонком!
– Он обожает драмы, суровые испытания, проверку на мужество, его не волнует, если он кого-то погубит, потому что ему своя жизнь не дорога…
– Он утопический мыслитель.
– Точно. Нереалистичный и безжалостный.
– Да брось!.. Он мужествен, трудолюбив и равнодушен к материальным благам, а еще по-настоящему озабочен положением бедноты.
– Он шарлатан.
– Что такое «шарлатан»? Никогда этого не понимал.
– Не заботят его ни бедняки, ни социальная справедливость, его ничуть не занимает реальная борьба рабочего класса, он помешан на своих теориях, все эти вещи – лишь материал для его идей, для некой абстрактной сети, которую он страстно плетет…
– Да, страсть. Вот что притягивает Джин.
– Ее притягивает опасность – кровь.
– Комплекс Елены Троянской?
– Ей хочется, чтобы из-за нее гибли города и умирали люди.
– Ты слишком суров к ней, – сказал Дженкин, – Краймонд – фанатик, аскет. Это достаточно притягательно…
– Для тебя – возможно. По-моему, ты видишь в нем своего рода мистика.
– Вспомни, как все мы когда-то воспринимали его как нового человека, героя нашего времени, нас восхищала его увлеченность, мы чувствовали, что он настоящий, не то что мы…
– Никогда не чувствовал такого. Что я помню, так это его ответ, когда его назвали экстремистом: «Необходима поддержка молодежи». Это непростительно.
– Да, – сказал Дженкин и вздохнул. – При всем при том никогда не забуду, как он танцевал летом на том балу.
– Как Шива.
– Плетущий свою неистовую сеть!
– Именно. Краймондовские идеи – это просто модная смесь, бессмысленная, но опасная – своеобразный даосизм с примесью Гераклита и современной натурфилософии, а сверху налеплен ярлык марксизма. Философ – как натурфилософ, как космолог, как теолог. Платон неплохо поработал, вышвырнув досократиков.
– Да, но они вернулись! Знаю, что ты имеешь в виду, мне это тоже не нравится. Но не сводим ли мы вместе две разные проблемы?
– Ты подразумеваешь его личную мораль и его книгу. Но они неразделимы. Краймонд – террорист.
– Так и Роуз считает. И все-таки он дьявольски много знает и способен думать. Книга может оказаться куда интересней его поспешных провокативных мнений, которые он иногда высказывает.
– Он показал ее тебе?
– Конечно нет!
– Планируешь встретиться с ним?
– Я ничего не планирую, а просто не избегаю его! Нам надо как-нибудь встретиться с ним, чтобы спросить о книге.
– Да, да, я собираюсь созвать комитет, надо встретиться с ним…
– Надо будет найти верный стиль общения с ним.
– Правильней сказать «тон». Ты говоришь: «спросить о книге», – но мы ничего не можем сделать, кроме как в узком кругу возмущаться тем, что все мы год за годом платим собственные деньги на распространение