Цепи свободы. Виктор Иванович Сиротин
трёх-четырёх сотен лет. Политическая же концентрация этих процессов и вовсе явила о себе лишь в первой четверти ХХ в., что тоже не было исторической случайностью.
О себе прямо заявили причины и в ещё большей мере следствия «русской» революции 1917 г. Свершённая отнюдь не для упрочения Российского государства, она преследовала цель уничтожение духовных и национальных источников, в недрах которых формировались национальные общности. Мало того: вопрос стоял об исключении из исторического и социального бытия национальности как таковой. В соответствии с «повесткой дня», в Стране, формировавшейся многими столетиями, началась беспощадная борьба со всем, что имело отношение к Великой России, то есть, с коренным её населением.
В первые же годы в СССР была осуществлена с исторической, правовой и политической точки зрения абсурдная операция, в соответствии с которой каждая из республик в любое время (!) могла выйти из состава государства. Значит, СССР изначально не представлял из себя политически единое и исторически жизнеспособное тело,14 что подтвердилось в конце ХХ в.
I Мировая война посеяла в душах людей ужас, гнев и растерянность. Ценности европейского мира и самой «белой цивилизации» были поставлены под сомнение (напомню, идея народовластия, выпестываемая с конца XVIII в. привела к тому, что к 1919 г. в Европе были свергнуты все абсолютистские монархии, кроме испанской). Нечто чудовищное вклинилось в эволюционное бытие народов, ощутивших свою беспомощность перед технологическими монстрами, глобальными «интересами» крупных монополий, банков и зависимой от них политикой государств.
Лучшие умы, потрясённые античеловеческой сутью произошедшего, искали пути его преодоления. «Простой» народ начал осознавать свою тотальную зависимость от «мировых процессов», которую подчёркивала ничтожность отведённого ему во всём этом места… Неясные позывы к изменению положения дел обретали революционные черты. Всем, «вдруг», стало ясно: мир не может более базироваться на тех же основах! Общественность Европы подстегнули события в России, которую мировым кукловодам, говоря словами Бисмарка, «было не жалко». Однако «русская революция», на время вдохновив, образумила пролетариев других стран. Оказавшись близ черты, за которой не проглядывалось более эволюционное существование, народы почувствовали кровную необходимость настоять на своей самости. «Инстинкт национальности, из слепого становясь зрячим, переходя в сознание, переживается как некоторое глубинное, мистическое влечение к своему народу…», – писал об исподволь заявлявших о себе процессах философ Сергей Булгаков в 1910 г. Ближайшие события подтвердили: именно «зрячий инстинкт» лёг в основу исторических обстоятельств, которые привели к созданию режимов, выстроившихся на национальных