Женщина – птица парная. Ирина Щеглова
доносились голоса жены и Лены.
«Ну, пусть они почирикают вдвоем», – подумал я и задремал. Может же человек по-дремать утром в субботу?!
Когда я проснулся окончательно, меня уди-вила тишина. Плохо соображая со сна, я отправился выяснять ее причину. Заглянул к сыну – тот безнаказанно сидел за компьютером в наушниках и увлеченно рубился с монстрами. Меня даже не заметил. Я подошел и снял с него наушники:
– Ну, пап! – возмутился он.
– Мать где? – спросил я.
– На кухне, – сын не отрывался от эк-рана.
– И она тебе разрешила? – удивился я.
– А, – отмахнулся он, – они там… разговаривают.
– Ты бы хоть умылся, что ли…
– Уже, – отозвался он, молниеносно нажимая кнопки на джойстике.
Надо было немедленно сказать что-ни-будь поучительное, такое серьезно-отцовское.
– Ты прекращай давай, – не нашел я ничего лучшего. – Небось все утро сидишь?
– А че еще делать-то? – удивился сын.
И действительно, «че делать?». Я со вздохом вернул наушники и направился на кухню.
Женщины курили, плотно закрыв дверь.
На столе – чашки из-под кофе, пепельница, пачка сигарет. Аня, жена, так и не пере-одевшись, сидела на табурете в ночной футболке спиной к двери. Наша подруга съежилась на стуле у окна.
– Привет, – сказала она, увидев меня. Ленка была похожа на больную птицу: взъерошенная, глаза спрятаны за линзами очков в устаревшей оправе, острые колени и худые руки, ключицы выпирают в вырезе старенькой кофточки.
– Привет, красивая, – бодро поздоровался я. Аня повернулась ко мне, глаза ее глядели испуганно.
– Как жизнь? – Я продолжал излучать жизнерадостность.
Лена пожала плечами и ничего не ответила.
– Там наш отпрыск, между прочим, все утро гоняет монстров, – наябедничал я. Жена никак не отреагировала. Тогда я начал догадываться:
– Случилось что?
Они переглянулись и промолчали.
– Я помешал?
Жена неуверенно кивнула на свободный стул:
– Завтракать будешь?
– А что, дают? – попытался пошутить я, но это не возымело действия.
– Я кофе сварю, – отозвалась Аня, вставая.
– Да ладно, и сам могу, – честно говоря, мне стало обидно. Встал, понимаете ли, человек в субботнее утро, а ему никто не рад. – Вот только приведу себя в соответствие с мировыми стандартами, – буркнул, закрывая дверь, и поплелся в ванную.
Пока я принимал душ, жена все-таки сварила кофе и даже бутерброды сделала. Но обстановка на кухне не улучшилась. Все так же сидела на стуле сжавшаяся в комок Лена, а по всему помещению витал запах дыма вперемешку с унынием.
– Уныние – тяжкий грех, – заметил я, с аппетитом откусывая от бутерброда.
В ответ услышал от Ани:
– Денис Лену выгнал…
Нет, я не поперхнулся, а спокойно прожевал и проглотил свой кусок, даже сделал глоток кофе.
– Поссорились, что ли? – спросил у Лены.
Она отрицательно покачала головой:
– Нет,