Она не умела стрелять. Ирина Сотникова
не раздумывая, словно получила, наконец, долгожданное разрешение, бросилась в противоположную от дома сторону, пулей нырнула в спасительную темноту переулка за пятиэтажкой, серой тенью проскочила мимо вонючих мусорных баков и понеслась вверх по улице с одноэтажными домами. Ее сердце бешено колотилось, в ушах звенело, тело стало неожиданно легким, напряженным и послушным, как в далекой юности, когда она бегала стометровку по стадиону.
Перейдя через время на быстрый шаг, молодая женщина чуть отдышалась и снова помчалась к окраине. Ей почему-то было необходимо покинуть пределы города как можно скорее. Если бы Ксану в этот момент спросили, почему она так поступает, она бы ответить не смогла – ею руководил только инстинкт самосохранения, не позволяя терять времени на бесполезные мысли. Именно он заставил ее свернуть на заброшенное кладбище и по заросшему терновником склону спуститься к старой трассе, ведущей в нижнее Марьино. Там, избегая освещенных мест, она снова перешла на шаг, выбирая узкие проулки, где невозможно было проехать машине – до окраины было уже рукой подать.
Ксана не знала, сколько времени то бежала, то шла. Легкие болели от морозного воздуха, стало жарко. Проулки, наконец, закончились, потянулось поросшее стерней поле, через дорогу напротив мрачно застыл старый кирпичный завод. Она подумала, что там легко можно было бы спрятаться, но тут же вспомнила о собаках, которые могли охранять территорию. Нет, не подойдет. За полем высился пологий холм, изуродованный карьером, чуть ниже – дачный поселок, где горели слабые огоньки и лениво побрехивали, греясь на морозе, дворняги. Ксана медленно пошла по краю поля, опасаясь подвернуть ногу или провалиться в канаву, осторожно обогнула карьер и выбралась, наконец, к крайнему участку с домиком, огороженному металлической сеткой. Мышцы от непривычной нагрузки ныли, ноги болели так сильно, будто в икры вонзились иглы. Тучи, закрывшие небо, развеялись, вновь стало светло. Ксана заметила в заборе дыру. Она решительно полезла внутрь участка, надеясь, что дом не заперт – спрятаться было жизненно важно, мороз крепчал.
Ее здравый смысл вдруг снова подал голос, напомнив, что появление на этой заброшенной даче нежной интеллигентной Ксаны – полный абсурд, надо срочно вернуться домой, но она тут же пинком загнала эту мысль обратно в подсознание и с остервенением подергала дверь. Заперто. Ключа нигде не было – ни на гвоздике у двери, ни на крыльце. Да и откуда ему здесь взяться? Хозяева уже, наверное, забыли, когда посещали этот забытый поселок – в лучшем случае, в июне, в сезон плодоношения малины.
Ксана спустилась с крыльца, забралась в заросли, обогнула дом. Сзади оказалось окно, рамы рассохлись и прилегали неплотно. Ксана двумя руками подцепила створку, с силой потянула на себя. О, счастье! Окно поддалось и открылось. Скоро она стояла внутри, оглядываясь вокруг в неверном свете зажигалки. Здесь было так же холодно, как и снаружи, только еще и очень сыро, пахло плесенью и старыми тряпками. В углу стоял полуразвалившийся