Дневник прожигателя жизни. А.Волоска
он.
– Убиваю людей. – Почему-то так ответил я.
– Ладно, – он положил руку мне на плечо и улыбнулся во весь рот, – все будет хорошо. Выкарабкаешься.
Голубое небо. И ватные облака плывут по нему.
Я не чувствую своего тела. В голове шумит. Попытка пошевелить хоть чем-нибудь привела к волне резкой невыносимой боли, которая вмиг нахлынула.
Все те же облака. Не понял, отключался ли я от боли или я лишь моргнул. Но сейчас, собрав остатки разума воедино, становиться ясно, что шум в голове это шум проезжающих машин. А это значит, что я недалеко от дороги. Но я не в силах даже головой повернуть, чтобы осмотреться хоть как-то. От воспоминаний того, что произошло, – не знаю когда, – меня начало мутить. Перед глазами все поплыло.
Я с головой засыпан снегом. Я полностью голый. Мне чертовски холодно. Прокапываю руками путь наверх, но снег не кончается. Холод пронизывает до костей.
И опять небо и облака. Если я еще раз вырублюсь, то хочу уже навсегда. Боль и холод – больше я ничего не чувствую. И в ушах вместо шума машин только гул, как от самолетного двигателя. На глазах, видимо от чувства жалости к самому себе, выступили слезы.
Не знаю, сколько времени прошло. Не знаю, был я в чувствах или в беспамятстве. Но я ощутил, как что-то подняло меня. Спустя секунды понял, что это чьи-то руки. Три пары рук куда-то понесли меня. Положили на что-то. Я почувствовал жжение в правой руке и отключился.
Яркий белый свет режет глаза. Я умер? Всегда считал, что нет ни рая, ни ада, что после смерти душа отправляется в небытие. Или же человек, умирая, засыпает навечно, и продолжает жить во снах.
Где я, что я – сказать не могу, и слегка приоткрытыми глазами кроме яркого света ничего не вижу. Голова не поворачивается – сил нет даже на это.
Сознание постепенно начинает активизироваться, и первое, что я понял, это что я жив. Вторая мысль, которая меня посетила – я лежу в каком-то помещении.
Части разума постепенно собираются воедино. Спустя десяток секунд я могу хоть как-то размышлять.
Я жив, я где-то лежу, я голоден, меня тошнит, я без сил. Не могу пошевелить ни одной частью тела, будто мне во все внутренности залили чугун. У меня ничего не болит. Последнее навело мысль, что, может быть я все же мертв, но тут же пришла вторая версии – я в больнице.
И я хочу спать. С этой мыслью я уснул. За короткий промежуток времени я так часто это делаю, что возникает ощущение, что у меня под лопаткой находится кнопка «Вкл./Откл.» и некто ее постоянно нажимает.
Точно сон пересказать не могу, но там были мои родители.
Очнулся от чувства, что кто-то пальцами раздвигает мой правый глаз. Вот и фонарик появился, святящий в него. От этого света глаза захотелось закрыть, но пальцы не давали. Передо мной все плывет, и, склонившуюся надо мной голову разглядеть не могу, вижу только контуры.
– Скажи что-нибудь, – прозвучал голос издалека.
«Где я?», – прозвучало лишь в моей голове, но, в чем уверен точно,