Говори мне. Леся Валентайн

      Я вошла в его комнату в смятении. Мартин еще должен быть здесь, судя по времени на часах. В его комнате мало что может зацепить глаз, но нежно мятная дверь шкафа привлекает мое внимание. Мне очень нравится его светлая и уютная комната. Я ни разу не была в его «гнездышке».

      У него тут стоит большая кровать, застеленная серыми простынями. Выглядит очень недурно. Надо будет сказать Мартину, что у него – хороший вкус. Если, конечно, он сам выбирал это все для себя.

      Слева от меня проход. Смежные комнаты и общая душевая. Интересно, кто сосед Мартина? Или соседка? Эту мысль я сразу похоронила в голове. Все-таки надеюсь, он с парнем живет.

      Блин, а вот эта мысль вообще двусмысленной оказалась.

      Подхожу ближе к кровати, чтобы сесть на край, и тут Мартин выходит из душевой. Одетый. А будь он раздетый? Такое уже не развидеть. Румянец покрыл мои щеки, как только я представила это. Но его удивленный взгляд вернул меня в реальность.

      – Что ты здесь делаешь? – подозрительно спросил он.

      – Эээ… Я хотела поговорить, – конечно я хотела, ведь Алекс оставил меня одну посреди ночи, сказав, что он устал от всего, что между нами происходило.

      – Ты не говорила, что зайдешь, поэтому я немного… удивлен.

      – Не говорила, потому что не планировала. Я не собиралась врываться к тебе, но я постучала. Ты не ответил, и я вошла. Мог бы дверь закрывать изнутри, если не ждешь никого.

      – Вон как. Проехали. Так и зачем ты пришла? – спросил он, меряя комнату шагами и вытирая полотенцем свои шикарные волосы.

      Остановись, блин! Это же не показательное выступление Мартина Форсберга.

      – Мне некуда было пойти. Ну то есть было куда, но мне надо… мне надо успокоиться.

      Мартин поднял бровь, и молча прошел мимо меня к шкафу. Стоя ко мне спиной, он все-таки спросил то, что я хотела бы услышать в последнюю очередь:

      – Алекс повел себя как мудак? И ты прибежала ко мне? Спустя… – он завис, видимо, считая месяцы.

      – Пусть даже так. А ты не рад?

      Тут он повернулся.

      – Рад чему? Тому, что он болван? Да, пожалуй, рад, что он болван, но вот ты сама не лучше. Все не можешь определиться, кто будет тебя ночами обнимать или что? – сдержанно спросил он.

      Я закатила глаза и выдохнула:

      – Если для тебя это выглядит таким обра…

      Он не дал мне закончить. И резко выпалил:

      – Эйко, я уже не знаю как, что должно выглядеть, но я рад. Я рад, что ты здесь. И я рад, что он повел себя как мудак, раз это привело тебя ко мне. Иди сюда.

      Я чуть ли не рывком оказываюсь в его объятиях. Этот запах. Его аромат. Мне так уютно в его руках. «Как же мне не хватало тебя, Мартин. Мне жуть, как тебя не хватало. Лишь бы ты меня простил, лишь бы…», повторяла я, как мантру, пока мы стояли в обнимку. Его дыхание становится моим дыханием, когда он нежно касается моих губ.

      – Прости, что я не смогла оказаться здесь раньше, – мямлю я, когда он отрывается от моих губ.

      – Ш-ш… Не порть мне момент, мелкая.

      Меня никогда не бесили прозвища, которые он мне давал. Я тут же вспомнила, как меня называл Алекс. И заодно вспомнила то, что я теперь для него ничего не значу. А когда-то я значила для него полмира, по крайней мере, мне он так говорил.

      Я прошептала Мартину, уткнувшись ему в грудь:

      – Он оставил меня одну. Ночью на улице. Просто развернулся и ушел, сказав, что ему надоело, – я сделала паузу, – Надоело, представляешь?

      – Нет. Хотя… да. Я б свихнулся. Но я бы свихнулся, будь я на твоем месте, а не на месте этого… слово бы поприятней подобрать.

      – Ооо, я тебя умоляю. Тебе свихнуться и этой жизни не хватит. Ты же сама выдержка.

      – Ты точно обо мне сейчас?.. Черт, я голоден. Может сходим куда-нибудь?

      О нет, давай постоим так еще час – я в твоих объятиях без мыслей об Алексе.

      Но я улыбнулась и посмотрела в его глаза:

      – Давай. Тут ведь недалеко приятная кафешка, может зайдем туда? Я очень хочу кофе.

      – Почему-то я не удивлен. Ты пьешь столько, что нормальный человек уже бы откинулся